Французская мелодия

Двоевластие надежд

— Что скажешь?

Искренне надеясь, что Руча произнесёт нечто такое, отчего станет ясно, как действовать дальше, Илья замер в ожидании.

Виктор, сосредоточив взгляд на ножке стола, продолжал молчать.

Ощущение, что его не слышат, заставила Богданова занервничать.

— Эй! — поводил он пальцами перед носом друга. — Ты где?

Рученков поднял глаза.

— Здесь я. Здесь.

— Коли здесь, чего молчишь?

— Молчу, потому что не знаю, что сказать. Куда ни ткнись — кругом тупик.

— Ты о чём?

— О человеке, что консультирует Гришина относительно архива.

— Специалист, который знает о бумагах Соколовых всё, при этом знаком со мной лично?

— Да. Вопрос только, откуда он мог взяться?

— Отец о том, что такой человек существует, должен был предупредить. Не предупредил. Почему? Не знаю.

— Элизабет?

— Если бы знала, рассказала.

— Не факт.

— Что ты имеешь в виду?

— То, что в истории с архивом больше темноты, чем света. Взять хотя бы ваше знакомство. С одной стороны, ничего странного, обычное стечение обстоятельств. С другой, -