поднявшись, Виктор вместо того, чтобы продолжить рассуждать, начал мерить гостиную шагами. — Во-первых, что подтолкнуло француженку обратиться к тебе, когда вокруг полно сыскных контор?
— Не хотела придавать огласки цель поисков.
— Так-то оно так. Но вдумайся, чем ты мог помочь Элизабет в розыске тайника?
— Но ведь помог же.
— То, что удалось сделать, чистой воды случайность. К тому же реликвии вы так и не нашли.
— А архив.
— Заслуга не твоя. Не ты, не Элизабет не знали, что документы, касающиеся «луча смерти», находятся в Никольском.
Сам того не подозревая, Виктор задел струну, которая будоражила мысли Ильи, заставляя того возвращаться в дни, когда Элизабет открылась ему, рассказав про реликвии. При этом француженка не единым словом не обмолвилась об архиве.
Глядя на Ручу, Богданов видел глаза Элизабет.
Если бы тогда в ресторане Илья знал, в какой узел завяжется история с тайником, спросил бы про архив, про дружбу отца с её отцом. Не могла Элизабет не знать, что те дружили.
Не заметив, Илья начал рассуждать вслух.
— Что, если, Элизабет и отчим — одна шайка — лейка? Семья как — никак.
— Дошло!
Глаза Виктора смеялись в то время, когда сам он был натянут, подобно струне.
— Не вижу ничего смешного, — сделал обиженное лицо Илья.
— Я не над твоими рассуждениями смеюсь, а над твоим видом. Вид такой, словно перед тобой захлопнулись двери вагона. Когда будет следующий поезд и будет ли тот вообще, вопрос из вопросов.
— А если серьёзно?
— Серьёзно, мы должны разобрать данную версию до основания. И первое, над чем следует подумать, что могло заставить Элизабет, бросив всё, прилететь в Москву? Прилетев, ни разу не позвонила.
— Потребность встречи должна исходить от меня. Такова договорённость.
— Если так, позвони, расспроси. Сколько прошло времени со дня прибытия Элизабет в Россию?