Французская мелодия

22
18
20
22
24
26
28
30

Но разве может человек не верить собственным глазам, которые только и говорили: «Да она это! Она».

Илья молча сгрёб лежащие на панели ключи, молча потянул ручку дверцы на себя. Струя прохладного, насыщенного влагой воздуха, ударив в лицо, должна была остудить не в меру разыгравшийся пыл, но Богданов этого даже не заметил.

— Идёмте, господин полковник. Сегодня судьба благоволит вам.

— Идёмте, — произнёс в ответ тот, при этом не забыв подать знак то ли Григорию, то ли Элизабет.

На тот момент жесты, звуки, слова Богданова интересовали мало.

Куда больше занимал вопрос: «Откуда у француженки столько безразличия к судьбе архива? Столько лет искать и так бездарно сдаться?! Страх за жизнь? Не похоже. Уловка? В чём? О том, что архив находится в Никольском, Элизабет узнала только сегодня. Нет, здесь что-то другое. Но что?»

Входя в дом, Илья был уверен, что обнаружить присутствие чужих не составит труда. Каково же было удивление, когда он не ощутил ничего такого, что должно было заставить занервничать. Включив свет, прислушался. Никаких признаков жизни.

— Где ваши люди, и куда они дели мать с тёткой? — не оборачиваясь, Илья задал вопрос Гришину.

— В кабинете.

— Специалист тоже в кабинете?

— Разумеется.

— Когда он присоединится к нам?

— Какая вам разница?

— Вы правы. Мне не только наплевать, кто и когда будет проверять, но и как выглядит этот человек.

— В таком случае, откуда столь неподдельный интерес?

— Оттуда, что о человеке. знакомом с архивом, не знал мой отец, а Александр Иванович вводил его в курс дела ни один месяц.

— А вы не рассматривали вариант, что Соколов мог не знать, что бумагами по «лучу смерти» интересуется кто-то ещё?

— Как это?

— Очень просто. Процесс научных открытий настолько многогранен, что не может зависеть от одного человека. Как правило, подобные проекты ведёт ряд учёных.

— И?