Мужчины сокрушенно кивнули. Они были сырыми и должны были многому научиться. Тео не принимал никаких оправданий. Он возлагал такие же высокие надежды на всех своих людей, от самого сурового ветерана до самого молодого новичка, но они не жалели об этом. Они знали, что это потому, что он заботился о них. За его спиной и у костров рассказы о его подвигах становились такими громкими, что Тео покраснел бы, если бы услышал их.
- “Возвращайтесь в лагерь и приведите себя в порядок, - сказал он им.
Они снова отдали честь и поспешили прочь. Тео задержался, прислонившись к дереву и сдирая кору с ветки. Эти урванные мгновения одиночества действовали как тонизирующее средство.
- “Ты можешь выйти, - сказал он, ни к кому конкретно не обращаясь.
Моисей поднялся с клочка сассафраса. Он выглядел обиженным. - “А ты знал, что я там был?”
- Нет” - признался Тео. - “Но я знал, что ты должен быть где-то рядом. Как они это сделали?”
- “Не настолько хорошо, чтобы знать, что я следил за ними.”
- “Кто-нибудь следил за тобой?”
Моисей оскалил зубы в улыбке. - “Если бы кто-нибудь осмелился, я бы принес тебе его скальп.”
- “Мы потеряем людей, если не будем осторожны” - раздраженно сказал Тео. - Французы знают эту местность лучше нас, и у них много союзников. И что же ты нашел?”
- “Как они тебе и сказали. Здесь нет никакого выхода.”
Тео выругался. Армия прошла вверх по озеру месяц назад. Это был кропотливый прогресс - пятнадцать тысяч человек пытались прорубить дорогу через непроходимый лес. Они остановились еще до того, как французы установили свою оборону. На левом фланге у них было озеро, на правом - непроходимые вершины утесов. Они были такими крутыми, что Тео до сих пор не знал, установлены ли на них пушки. Но он знал, что у французов там есть люди, потому что видел дым от их костров.
Единственный путь к форту лежал между озером и холмами. Британцы столкнулись с лабиринтом самых коварных и садистских средств защиты, которые когда-либо изобретали военные инженеры. Французы затопили землю, повалили деревья, вырыли траншеи и воздвигли всевозможные препятствия, так что лес стал настоящим кошмаром для прохождения. Рейнджеры были единственными людьми, которые осмелились войти туда - и даже они не могли найти безопасный путь.
- “Мы не продержимся долго, если не сможем преодолеть препятствия, - предсказал Тео. - Первые случаи лихорадки уже начались. Наши линии снабжения очень длинны, и мы будем ужасно уязвимы, если французы приведут подкрепление. Мы не можем позволить себе переждать их.”
Он не признавал, что это было что-то более личное. Он не мог позволить себе ждать. Последняя ночь с Абигейл была самой тяжелой из всех. Она плакала и била его кулаками в грудь, а ребенок спал в своей кроватке, ничего не подозревая. В конце концов она смирилась с тем, что Тео должен уйти. - “Но я не буду ждать тебя вечно” - предупредила она. - “Мне нужен муж, который думает о своих детях, а не о призраке мертвой женщины.”
Он не был уверен, имеет ли она в виду Констанцию или Мгесо. Он никогда не рассказывал ей о своем сне, но ему было интересно, догадалась ли она. Эта мысль была словно кусок льда в его сердце. Каждое утро он просыпался с вопросом - правильно ли я выбрал?
Моисей посмотрел на него, как обычно читая его мысли. - “А что говорят твои предки?”
Тео рассмеялся - “Они говорят, что я ничего не найду, если пошлю других людей выполнять мою работу. Я сам проведу разведку местности.”
- Французы ненавидят рейнджеров больше всех остальных, - напомнил ему Моисей. - “Если они поймают тебя, это будет медленная и жестокая смерть.”
“Тогда тебе тоже лучше пойти, чтобы убедиться, что они нас не найдут.”