Она идет в спальню мистера Холмса. Возможно, этого будет достаточно? Она увидит, что он живет в самой обычной комнате, и успокоится!
Но это не обычная комната, нет. Здесь есть двери, которых быть не должно, — двери, ведущие прямо в стену. А в его шкафу за одеждой она обнаруживает очень странную панель, она таких в жизни не видела! Она в этом не разбирается, но, похоже, у мистера Холмса есть возможность прямо отсюда контролировать подачу газа в здание. Нет, она, должно быть, ошиблась! Разве это не глупость — прятать нечто подобное в шкафу? Да и потом, это слишком сложно для простой подачи газа.
Ей следует уйти, а она направляется к подозрительным дверям. Они ведут ее к другим коридорам и лестницам, скрытым, перемежающимся с теми, которые казались ей непонятными раньше. Теперь все в этом отеле приобретает совершенно иной смысл. Лестницы не ведут в никуда, они просто указывают на другие спрятанные двери. Из тайных коридоров можно наблюдать за постояльцами… и за ее комнатой тоже! Все то время, что она верила, будто находится одна, мистер Холмс мог следить за ней!
Однако и это еще не самое страшное. Потайные лестницы приводят ее в очень странные комнаты: маленькие, полностью лишенные мебели. Но тут определенно кто-то был! Дверь и стены исцарапаны, на полу какие-то непонятные пятна… а это что такое?
Подойдя ближе к темным бороздам на деревянной стене, она видит ноготь, застрявший там. Окровавленный ноготь, вырванный у основания. Кто-то, оставленный здесь, обезумел настолько, что рвался на свободу из последних сил, не замечая собственной боли.
Она кричит, ей страшно, она хочется уйти. Но она, сама того не заметив, заблудилась в лабиринте. Ключи ничего ей не дают, потому что она не знает, где их использовать. Она мечется в полумраке, бьется в деревянные панели, она даже не думает о том, что ее могут обнаружить. И кто-то из постояльцев наверняка ее слышит, как эхо в вентиляции, которое он принимает за игру ветра.
Она пытается спуститься на первый этаж, к выходу, а вместо этого попадает в подвал. Ее ужас, и без того разбушевавшийся, доходит до предела. Потому что здесь, в едином просторном зале, существует отдельный мир, совсем не похожий на солнечный Чикаго. Странного вида печи, металлические бочки, наглухо запечатанные — так, чтобы даже запах жидкости, хранящейся в них, не прорвался наружу. Деревянные конструкции, очень похожие на орудия пыток, — но это ведь не могут быть они, правда? Через несколько лет наступит двадцатый век, какие пытки!
Но главное, в зале полно столов, а на столах лежат тела. Одни из них — уже не более чем скелеты, которые предстоит очистить от остатков крови. Другие — изуродованные трупы. Третьи, кажется, умерли только что… Многие незнакомы ей, но некоторые лица она узнает, они приехали в отель почти одновременно с ней!
Что он делает с ними? Зачем? Она не знает, не может угадать, ее сознание сковано страхом, и она, как зачарованная, смотрит, как кровь со столов стекает в специальные решетки в полу.
Кто-то касается ее плеча, осторожно, мягко, но она все равно кричит, а голос мистера Холмса за ее спиной успокаивает ее:
— Дорогая моя, не волнуйтесь. Сегодня я покажу вам весь отель.
Он по-прежнему ведет себя как друг. Как будто она важна, она — его почетная гостья. Но она не сомневается, что после этой экскурсии ее тело окажется на одном из столов в подвале…
Анне потребовалось серьезное усилие, чтобы отогнать иллюзию. Этот опыт дался ей с трудом: она, остававшаяся в безопасности своего дома, тяжело дышала, сердце колотилось так, будто Холмс и правда стоял у нее за спиной, ее кожу покрывала испарина. Анна поспешила подняться и включить свет, но в зале для медитации никакого Холмса, конечно же, не было.
— Дьявол, — прошептала она. — Старею…
Никогда еще погружение в воображаемый мир не было таким реальным. Она ведь и правда ненадолго позабыла, кто она такая! Она была той девушкой в отеле, одной из многих, кто угодил в ловушку, умело замаскированную гостеприимством и радушием. Анна спаслась, спаслась лишь благодаря столетию, отделявшему ее от Холмса, а та девушка умерла. После смерти она превратилась в скелет, выставленный на продажу, в муляж для очередной аферы со страховкой, а может, и вовсе в пепел: у Холмса хватало для этого ресурсов. Печи для сжигания тел, щелочь, кислота… он был мастером своего дела.
Хотя стоило ли ей удивляться такому исходу, реальности этого видения? Анна признавала, что это дело беспокоит ее — даже больше, чем история Джека. Потому что новый Джек, при всей своей жестокости, все равно был похож на тех маньяков, которых она изучала. А тот, кого они ищут теперь, слишком умен, слишком жесток… слишком непонятен.
Она направилась на кухню и заварила себе чай, размышляя о том, что видела. Образ, созданный ее воображением, — это не ужастик, который смотрят ради развлечения. Суть медитации в том, чтобы разобраться в собственном подсознании. Получается, через эту историю подсознание пыталось указать ей на нечто новое, важное для следствия. Вот только на что?
Камеры пыток в отеле? Она и так о них знала.
Пропавшие постояльцы? Сложно о таком забыть, точный список неизвестен и по сей день!
Бен Питзел, слонявшийся рядом с хозяином? Анна уже рассказала о нем Леону.
ebooksa