Настоящие сказки Шарля Перро

Вельможи королевства собрались тут и поднялись в башню, где принцесса лежала тяжело больная. Не знала она ни о смерти отца, ни о казни врага своего. Услышав такой великий шум, решила она, что это идут за ней, чтобы вести её на смерть. И не испугалась она, потому что ей жизнь ненавистна стала с тех пор, как она потеряла Голубую Птицу. Но подданные бросились к её ногам, рассказывая ей о переменах в её судьбе. А она и не обрадовалась тому. Привели её во дворец и короновали.

Все вокруг заботились о её здоровье, и так Флорине хотелось идти на поиски Голубой Птицы, что скоро стала она поправляться; и уж было у неё довольно сил, чтобы назначить совет, который бы управлял королевством в её отсутствие. А затем взяла она с собой на тысячу миллионов драгоценных камней да и ушла ночью совсем одна, так что никто и не знал, куда она отправилась.

Волшебник, который принимал участие в делах короля Очарователя, не имея достаточно власти, чтобы разрушить злые чары феи Суссио, решил отправиться к ней и предложить ей некоторые условия, на которых она согласилась бы вернуть королю его прежний образ. Запряг он своих крылатых лягушек и прилетел к фее, которая эту минуту беседовала с Пеструшкой. От волшебника до феи рукой подать; они знали уже друг друга лет пятьсот, не то шестьсот, и за это время и ссорились они и мирились. Она его приняла очень любезно.

– Чего угодно куманьку дорогому? – спросила она его (все они друг друга так называют). – Могу ли чем-нибудь быть полезна ему?

– Да, кумушка, – отвечал маг, – чтобы доставить мне удовольствие, всё в вашей власти; дело идёт о лучшем друге моём, о короле, которого вы сделали несчастным.

– А-а, понимаю я вас, куманёк, – воскликнула Суссио, – очень мне неприятно, но нечего ему на мою милость надеяться, коли не хочет он на моей крестнице жениться. Вот она перед вами, хороша и прекрасна; пусть он подумает.

Волшебник чуть не онемел, так гадка она ему показалась, а всё же не хотелось ему уезжать, ни о чём с феей не договорившись, потому что уж очень король подвергался большим опасностям, сидя в клетке. Однажды сломался гвоздь, на котором клетка висела, клетка упала, и его пернатое величество от этого жестоко пострадало; кот Мине, который оказался в комнате в это время, подбежал и так его по глазу когтями царапнул, что думал король кривым остаться. Другой раз забыли ему воды налить, и заработал бы он себе типун на язык, коли, наконец, не перепало бы ему нескольких дождевых капель. Обезьянка волшебника, маленький разбойник, однажды, ускользнув на волю, изловила его за перья сквозь прутья клетки, и после того у него столько перьев осталось, что и на сойку или дрозда не хватило бы. Но самое худшее в том заключалось, что должен был он скоро своё королевство потерять, потому что наследники его все новые да новые плутни затевали, чтобы доказать его смерть. Наконец волшебник договорился со своей кумой Суссио о том, что привезёт она Пеструшку во дворец короля Очарователя, что она там поживёт месяц-другой, покуда он не примет решения жениться на ней, и тогда вернёт фея ему человеческий образ, с условием, что ежели он не женится, так опять станет птицей.

Подарила фея Пеструшке чудные одежды, все золотые да серебряные, посадила её позади себя верхом на дракона, и понеслись они в королевство короля Очарователя, который прибыл со своим верным другом чародеем. Три раза тронула она птицу волшебной палочкой, и в тот же миг король увидал себя таким, каким и раньше был, – красивым любезным, остроумным и великолепным.

Дорого он заплатил за то, чтобы своё испытание сократить, и от одной мысли, что придётся ему жениться на Пеструшке, весь он дрожал. Как ни уговаривал его умными речами волшебник, не столько он о делах своего королевства думал, сколько о том, как бы тот срок оттянуть, в какой ему Суссио приказала на Пеструшке жениться.

А тем временем королева Флорина в бедной крестьянской одежде, растрёпанными волосами прикрывая лицо, в соломенной шляпе на голове да с холщовой сумой за спиною, пустилась в путь; то пешком, то на лошади, то морем, то сушей, всё спешила она вперед. Однако, не зная, куда ей направляться, постоянно боялась она, что выберет не ту сторону, где был любезный её король. Однажды остановилась она около ручья, где вода. серебрилась на мелких камушках, и захотелось ей помыть себе ноги. Уселась она на лужке, подвязала лентой белокурые свои волосы и опустила ноги в воду; и похожа она была на богиню Диану, купающуюся, вернувшись с охоты. В то время проходила мимо маленькая старушка, вся сгорбленная и опирающаяся на толстую клюку; остановилась старушка и говорит ей:

– Что вы делаете, красавица? Да неужели вы совсем одни?

– Ах, бабушка, – ответила ей королева, – в немалой я компании путешествую, потому что со мной мои огорчения, заботы да неудовольствия.

При этих словах очи её покрылись слезами.

– Как, – сказала ей добрая старушка, – такая вы молодая, и плачете? Э, дочка, не огорчайтесь. Скажите мне всё как есть, и надеюсь, что смогу вам помочь.

Королева охотно рассказала ей о своих бедах, о соучастии феи Суссио в этом деле и о том, наконец, что она Голубую Птицу ищет.

Тут старушка выпрямилась, лицо её в один миг переменилось, и явилась она красивой, молодой, великолепно одетой и, приветливо улыбнувшись принцессе, сказала:

– Несравненная Флорина, узнайте, что король, которого вы ищете, уже больше не птица. Сестра моя Суссио вернула ему прежний образ, и он отныне в своём королевстве; не огорчайтесь, вы туда явитесь и достигнете цели ваших желаний. Вот вам четыре яйца; разбейте их, когда будете вы в великой нужде, и тогда вы получите помощь.

С этими словами она исчезла. Флорина была очень утешена тем, что услышала; положила она яйца в сумку и направила шаги свои в королевство короля Очарователя.

Восемь дней и восемь ночей она шла, не останавливаясь, и пришла к подножью горы, невероятно высокой; вся она была из слоновой кости и до того крута, что ступить нельзя, не упав. Флорина без конца пыталась влезть на неё, скользила да уставала, и наконец, отчаявшись преодолеть такое препятствие, легла она у подножья горы и готовилась уже умереть, как вдруг вспомнила про те яйца, которые ей фея дала. Взяла она одно яйцо и сказала:

– А ну-ка, посмотрим, не посмеялась ли она надо мной, добрую помощь мне посулив.