— Я надеюсь. А то только к новому креслу привык, — поиронизировал Никита.
— Спасибо, Ник.
— Пока не за что. Как будет сигнал — звони, а сейчас можешь даже не дергаться.
— Извини, что так. Давно не виделись и… такой повод. Не хочу использовать связи отца, потому что они у него с этой семейкой — общие. Все сложно у нас, короче. Вопрос скользкий.
— Я тебя понял. А зачем же еще друзья нужны? Не только же, чтобы водку жрать.
— А то с тобой водки пожрешь, — усмехнулся Вадим. — Вот пил бы, виделись бы чаще. С меня причитается, если что.
— Себе оставь. На свадьбу меня не забудь пригласить.
— Обязательно. Сам-то когда надумаешь?
— Так не пью же. Пил бы — давно б женился.
— Ну да, столько девочек вокруг красивых, пока всех приласкаешь.
— Было б еще времени побольше… на взаимные ласки, — усмехнулся Леднёв.
Вадим рассмеялся:
— Стальные у тебя нервы, Никитка. С твоей работой и не пить.
— Люблю свою работу, — рассмеялся друг и открыл дверь, чтобы выйти из салона. — Звони. Не пропадай.
— Спасибо, Никита, — еще раз поблагодарил Вадим друга и, медленно отъехав от его дома, позвонил матери.
— Вадим, сынок, что происходит? — спросила она без всяких вступлений. Говорила приглушенно, со спокойствием, какое бывает от огромного удивления, то есть с полным неверием в происходящее. — Скажи, что это неправда. Ты не мог. Ты не мог, я же тебя знаю, ты же не зверь какой-то, — заговорила быстрее, с присущей и привычной живостью посыпав словами: — Да и когда б ты успел? Тебя и в Москве-то не было, только прилетел!
— Мама, это правда, — сказал сын, вклинивая признание в пылкую речь матери. Буквально протискивая свою реплику между ее слов.
В трубке повисла тишина. В этот момент Вадим мог прервать разговор, но почему-то не сделал этого. Ждал, что скажет мать.
— Ты должен приехать к нам. Сейчас же. Немедленно. Слышишь?
— Слышу. Как раз еду. При встрече и поговорим.