Агония

— Да-да-да, — затараторила мать, — он самый, Никита.

— Этот мальчик уже прокурор.

— Да ты что! Какой молодец! — не забыла восхититься чужому успеху.

— Я уже поговорил с ним. Как раз от него еду.

— Ой, как хорошо, — прибодрилась Ангелина Дмитриевна.

— Отец ужинал?

— Нет, что ты! Не ест, не пьет — думу думает!

— Какую? Вычеркивать меня из завещания или нет?

— Не придумывай. Папа вычеркнет, мама впишет.

— Пусть отец поужинает, а то после моего визита у него аппетит надолго пропадет.

Глава 23

Мать поджидала Вадима, сидя на диване, и, когда он стремительно вошел в гостиную, она поняла, что сделала большую ошибку, сказав ему про настрой отца. Лицо сына было напряжено, от фигуры шла ощутимая злость, — дела плохи, мирного разговора не будет.

— У себя? — мимоходом бросил он, взлетел по лестнице на второй этаж и, войдя к отцу в кабинет, громко захлопнул за собой дверь.

Ангелина Дмитриевна растерянно побледнела и кинулась вслед за сыном.

— Неужели нельзя было по-человечески?! Неужели нужно было из-за бабы друг другу шеи сворачивать?! — уже громыхал отец, стуча ладонью по ни в чем неповинной столешнице.

— Оправдываться и извиняться я не буду ни перед тобой, ни перед той ненормальной семейкой! — не отставал от него сын. Слова, казалось, отскочили от его зубов.

— Костя, ты мне обещал, — коротко вмешалась мать, хотя обычно этого не делала.

Шамрай-старший усмирил себя, и было видно, какими неимоверными усилиями ему это далось. Несколько секунд его грудь тяжело вздымалась. Он снова уселся в кресло и сказал скрипучим от напряжения голосом:

— Хорошо. Оправдываться ты не изволишь. А объясняться? Может, объяснишь, что произошло? Или клещами из тебя вытягивать? Ты должен был быть здесь еще вчера.

— Ничего я тебе не должен, — грубовато ответил Вадим.