Лейтенант явно засомневался.
— Если хочешь, можешь запросить начальство. Только потом не удивляйся, если поедешь на границу с Польшей. Будешь там разбираться с бедолагами-спекулянтами, которые пробираются к нам чтобы колбасы купить; в Польше-то и колбасы уже нет.
— Герр обер-лейтенант! Герр обер-лейтенант! — к ним бежал молоденький пограничник, сумка с запасными обоймами смешно билась по боку. — Секретная телефонограмма! Секретная телефонограмма!
— Еще громче закричи, идиот, — досадливо отозвался обер-лейтенант, — так, чтобы на той стороне услышали — дай сюда!
По мере прочтения — брови лейтенанта поднимались все выше, в конце концов он встал в стойку смирно и щелкнул каблуками.
— Извините, герр капитан! Я новенький и…
— Оно и видно. Давай сюда…
Штатский взял бланк телефонограммы и сжег его. А пепел растер башмаком.
— Больше не смей нас останавливать.
— Слушаюсь!
— Вот… держи… Мальборо, настоящие. Американские. Держи еще, поделись со своими солдатами. И помалкивай…
…
Виктор Колдфилд…
Он первый раз был за занавесом и сейчас жадно впитывал все, что видел, слышал и понимал. Благо немецкий его был отнюдь не школьным — три года в БАОР давали о себе знать.
Странные автомобили, которых большинство на улице — из знакомых только вездесущие Жуки, какие, видимо, закупали централизованно. Прямоугольные из светлых бетонных плит дома. Передачи для детей с гоблином и пчелкой. Серая, однотонно одетая толпа, в которой выделяются те, кто имеет возможность покупать западные вещи или те, кому присылают родственники — как бабочки на фоне серой прошлогодней травы. Почти нет всяких лавочек, которые так привычны по западным городам, люди здесь покупают в больших магазинах, если там, конечно, есть что купить.
Огромные плакаты везде — Ленин, Маркс, Энгельс. ГДР гордится тем, что является страной, где жили двое из троих основателей коммунистической доктрины.
С контактом он должен был встретиться в парке, которые здесь назывались «парки отдыха трудящихся» — только в них почему то не было типичных для таких парков в Англии американских горок и аттракционов. Контакт оказался живчиком, лет тридцати с чем-то, одетым в джинсы, кожаную куртку и с золотыми зубами. Если не смотреть на золотые зубы — подобных типов полно на улицах Белфаста.
— Ты гость из Бремена?
— Да, — ответил Колдфилд, сжимая в кармане Вальтер ППК, обычное оружие для «наблюдателей» в Белфасте.
— Иди за мной.