Стихотворения. Проза

Я нерешительно слез со стула.

— Скорей же, — закричал Костя, мой старший брат, и схватил меня за руку.

— И я, и я с вами, — завизжала Верочка, побросав свои куклы и схватив молоток от крокета.

Мне было страшно идти в полутемный отцовский кабинет; но стыдно было сознаться в своей трусости, особенно когда Верочка оказалась храбрее меня. Я надел свою жестяную саблю, выхватил ее из ножен, и мы весело побежали в кабинет. У порога мы остановились.

— Надо тихо, а то они услышат, — распорядился Костя.

— Мне страшно, — прошептала Верочка и убежала прочь.

— Я стану у окошка, — продолжал распоряжаться Костя, — Алеша — у печки, а ты, Шура, у трубы в углу, и слушайте; если услышите шорох, то крикните, и тогда мы все соединимся. Только не шумите, они ведь хитрые, они могут тихо.

Крадучись и пригибаясь, чтобы нас не видели из окна, мы стали на наши места. Верочка, увидев, что мы храбро вошли в кабинет, вернулась и остановилась у косяка двери.

— Лезут, лезут, — зашептал Алеша.

Я с Костей подбежали к нему, стали слушать, но в печке все было тихо, и мы снова разошлись по своим местам.

Сумерки сгущались, у меня в углу стало совершенно темно. От темноты и напряжения становилось жутко. Я не выдержал и выронил саблю.

Братья подбежали ко мне.

— Ты что?

— Я не могу больше.

— Боишься, а еще мальчик!

— Хорош Суворов, я скажу папе!

Папа иногда называл меня Суворовым потому, что я был полный его тезка, и я гордился этим.

— Вовсе не боюсь, у меня ноги болят, — соврал я.

— Больше с тобой никогда не играю, — заявил Алеша.

— У него, правда, болят ноги, — заступилась за меня Верочка, которой самой давно сделалось страшно и которая, чтобы не бояться, залезла под письменный стол.