Стражи Ирия

Узнав, что в колонии почти нет стариков, а все больные давно и успешно повымерли, Цент возликовал. Правда, радость оказалась немного смазанной, когда выяснилось, что в колонии немало детей, в том числе и совсем маленьких. Детей Цент не любил. Те ели много, и не приносили никакой пользы. Впрочем, самодержец утешил себя тем фактом, что дети ведь скоро вырастут, и уж тогда-то он заставит их отработать все потраченные на их выкорм харчи, да с немалыми процентами.

Колония, подобно Цитадели, располагалась в чистом поле, вдали от населенных пунктов и иных мест возможного скопления мертвецов. Цент заметил ее еще издали, и вначале ему показалось, что они приближаются к какой-то мощной крепости – с большого расстояния защитные стены выглядели весьма внушительно. Но это впечатление оказалось обманчивым, и стоило подъехать ближе, как стало ясно – крепость хоть и выглядит внушительной, но таковой отнюдь не является. Если, к примеру, старая Цитадель, разрушенная в ходе войны с некромантом, была построена из железнодорожных контейнеров, и действительно являла собой серьезное укрепление, способное выдержать штурм средней интенсивности, то обитатели этой колонии возвели стены из того, что подвернулось под руку. А подвернулся и тонкий листовой металл, и доски, и кирпичи. Из всего этого хлама были воздвигнуты высокие, но крайне ненадежные стены. Окинув их профессиональным взглядом, Цент пришел к выводу, что они не сумели бы устоять даже под натиском небольшой толпы зомби голов в триста числом.

Рядом с крепостью Цент разглядел огороды и несколько теплиц, но выглядели они заброшенными, а грядки имели уже знакомый ему черный цвет. Он уже видел такое в покинутых людьми колониях, и это явно указывало на то, что повсюду здесь орудует она и та же темная сила. Сила, природу которой следовало скорее выяснить, после чего пресечь творимые безобразия, пока подобное бедствие не обрушилось и на Цитадель.

На стенах находились люди, и они, разумеется, еще издали заметили приближающийся по грунтовке автомобиль. Гостеприимно распахивать ворота перед дорогими, пусть и незваными, гостями, никто и не подумал. Напротив, заметив приближение незнакомцев, люди на стенах подняли тревогу, и к ним вскоре присоединилось подкрепление. Когда Цент остановил машину в двадцати метрах от ворот, со стен на него смотрели десятки стволов. Это было неприятно, ведь в нынешние суровые времена народ пошел нервный, и ему уже не требовалась какая-то веская причина, чтобы открыть стрельбу на поражение. Могли просто так расстрелять, поддавшись внезапному немотивированному душевному порыву.

Впрочем, когда из автомобиля выбралась спасенная девушка, и люди на стенах узнали ее, их суровые лица несколько смягчились. Открывать ворота они не спешили, и сделали это лишь после того, как девушка вкратце пересказала им историю своих злоключений и чудесного спасения группой добрых людей. Владик, слыша ее из салона автомобиля, не сумел сдержать горького вздоха. Бедняжка не ведала, кого она привела в свою общину. Возможно, она считала, что познала все темные стороны Цента, когда тот на ее глазах умучил старого людоеда. Наивная! То была лишь крошечная часть таящейся в душе Цента кошмарности.

Наконец, заскрипев, распахнулись ворота, и вышедшие из них люди с оружием жестом дозволили гостям въехать внутрь.

– Что ж, заглянем на огонек, – произнес Цент. – Но ты, очкарик, останешься в машине, и будешь ее сторожить. Понял?

– Да, – кивнул Владик.

– Стереги неусыпно, бдительно и храбро. Чует мое сердце, что захотят эти бесчестные люди покуситься на мои припасы. Ты должен их отстоять. Любой ценой. Дам тебе дробовик. Если кто полезет ночью, тут же стреляй. Лучше сам погибни, а консервы мои на поругание не отдай. Потому что если утром я недосчитаюсь своих харчей, то спрошу в первую очередь с тебя.

– Я все сделаю! – пообещал Владик.

– Постарайся. Потому что это задание важнее, чем ты думаешь.

– Ты хочешь сказать, что если я выполню это задание, то докажу свою полезность и ответственность и получу в Цитадели хорошую должность? – спросил Владик.

– Нет, прыщавый, я хочу сказать, что если ты не выполнишь это задание, доказав, тем самым, свою полную бесполезность, я тебя уволю посмертно.

Вид вооруженных до зубов мужчин на воротах слегка напрягал, так что когда проезжали мимо них, Цент нарочно придал своему лицу наиболее зверское выражение – пусть знают, с кем связались. И, действительно, кое-кто невольно попятился от проезжающего мимо автомобиля, а одного впечатлительного юношу свирепая бородатая рожа за рулем оного буквально повергла в трепет, он куда-то убежал и больше не показывался на глаза жуткому гостю.

Цент припарковал транспорт рядом с другими автомобилями, открыл дверь и выбрался наружу. Картина, открывшаяся его взору, была однозначно удручающей. Во внутреннем дворе крепости, как в загоне, обитало в антисанитарных и даже, пожалуй, скотских условиях сотни две лохов. Когда эти люди начали выползать из своих шалашей и сходиться к воротам, дабы посмотреть на новые лица, прибывшие из внешнего мира, они более всего напоминали пасущихся снаружи зомби. Все были грязны, худы и плохо пахли.

Детей действительно было много. Что с людьми ни делай, в какие кошмарные условия ни помести, а они все равно норовят плодиться. Это весьма возмущало Цента. Казалось бы, уж сейчас-то можно конвейер приостановить, а вот нет – как и прежде друг на дружке елозят, род продолжают. Потому и живут так погано. Голову надо прежде включать, а уж за ней половые органы. Сперва с зомби бы разобрались, быт обустроили, какие-никакие условия приемлемые создали, а там уж можно и кусты потрясти. Но нет, зачем им это? Пусть кто-нибудь другой им лучшую жизнь строит, а они своим любимым делом займутся, благо мозги для него не требуются вовсе, одни инстинкты.

Глядя на толпу людей, изможденных, голодных, отвратительно худых, в глазах которых застыло ставшее привычным выражение отчаяния, Цент понял, что все будет проще, чем показалось на первый взгляд. Обычно лохов приходилось доводить до нужной кондиции своими силами, но тут все это уже сделали за него. Лохи созрели, некоторые даже перезрели. Они охотно склонятся перед любым, кто пообещает им перемены к лучшему, а Цент как раз и был таким благодетелем. Уж что-что, а обещать он умел талантливо.

Стайка отвратительно грязных детишек попыталась подобраться поближе к чужому авто, Цент, заметив это, решил сразу расставить акценты.

– Убью! – страшно заревел он, выхватывая из-за пояса топор.

Один малец упал на землю без чувств, еще двоих пронесло под себя. Толпа шарахнулась, какая-то баба пронзительно завизжала.