Стражи Ирия

– А? Что?

– Упал! Отжался!

– Опять? – возрыдал страдалец.

– Ты что, оглох? Я что сказал? Вот, давай, качай мускулатуру. Станешь сильным и красивым, сразу девчонку найдешь. Не век же тебе руки мозолить.

– Послушайте, я пришла, чтобы вас предупредить, – вновь подала голос девушка. – Наше начальство хочет использовать вас в качестве отвлекающего маневра.

– Что? – не понял Цент. – В качестве кого хотят использовать?

– Дело в том, что поисковики возвращаются из рейдов вечером, а иногда задерживаются дотемна. Я уже говорила вам, какие дела тут творятся после захода солнца. Вас отпустят ближе к вечеру, чтобы вы не смогли далеко уйти. Хотят, чтобы вы отвлекли то, что скрывается в тумане, и поисковики смогли бы спокойно вернуться в крепость.

Инга была буквально потрясена человеческой жестокостью, чуть живой от спортивного образа жизни Владик тоже, а вот Цент даже не удивился. Он с самого начала предполагал какой-то подвох, и был даже рад, что оказался прав. План дяди Миши отнюдь не показался ему чудовищным или бесчеловечным. На его месте он поступил бы точно так же, а то и еще жестче. Но все это, разумеется, не отменяло того факта, что пережить эту ночь будет весьма непросто. Без транспорта они далеко не уйдут, оружия тоже нет, и его вряд ли вернут обратно. А без волшебной секиры они окажутся беззащитны перед тем демоном, что скрывается в тумане.

– Боже! Они хотят принести нас в жертву дьявольскому туману! – ужасалась Инга. – Как же они могут? Ведь мы тоже люди.

– Погоди реветь, еще живые, – утешил ее Цент, хотя сам оптимизма не испытывал.

– Я тут вам кое-что принесла, – сказала девушка, проталкивая через окошко сверток. Внутри оказались фонарик, небольшой раскладной нож и зажигалка. Цент тут же рассовал все добро по карманам, а вместо благодарности высказал тайной союзнице, что не сообразила принести перекусить. Та ответила, что и рада бы была, но в крепости не осталось ни крошки корма. Вся надежда на поисковиков, отправившихся ныне на промысел.

– Вот почему так важно, чтобы они вернулись, – пояснила девушка. – Если они не привезут еды, или если мы потеряем еще машины с экипажами, начнется голод. Здесь ведь дети….

– Предохраняться надо! – рыкнул Цент, уже уставший слушать душераздирающие истории про голодных детей.

– Но эти дети родились еще до зомби-апокалипсиса, – напомнила собеседница.

– Материнский капитал, будь он проклят! – сквозь стиснутые от злости зубы процедил изверг. – Нарожали за деньги, жадные лентяи, а я теперь страдай. Зарабатывать на производстве потомства самая низкая низость. Ниже падать некуда. Даже сбор бутылок, и то более достойное занятие. Так им всем и передай. Я бы им сам сказал, но, похоже, не смогу. Ради вечно голодных детишек меня собираются скормить силам ада.

– Вот как раз насчет этого, – поспешила вклиниться в монолог Цента девушка. – Я хотела вам кое-что подсказать. В пяти километрах к югу отсюда есть железнодорожная станция. Мы кое-что брали оттуда. Если успеете до нее добраться, то, возможно, сможете найти там укрытие.

– К югу, говоришь? – заинтересовался Цент. – То есть вон там?

– Да. Но торопитесь. Вас хотят отпустить перед самым заходом солнца. Времени будет мало. Бегите сразу через поля, так короче.

– Пробежимся, раз надо, – произнес Цент. – Да, Владик?

Обессиленный после физических нагрузок Владик лежал на полу и исходил на страх. Скверные предчувствия овладели им. Ужасное зло обитает в этих краях, и будет ой как непросто спастись от него за пределами надежных крепостных стен. Особенно в компании Цента, который, не задумываясь, пожертвует программистом для сохранения собственной шкуры.