Будь Ева настоящей, я бы поставил за неё свечку, но она ведь только личина. И как бы ты ни погружался в виртуальную жизнь, полностью забыть о том, что происходящее — иллюзия, невозможно. Есть принципиальная разница между ней и действительностью, и заключена она в смерти. Смерть определяет истинное бытие. В Киберграде гибель временна и условна. Там всё поправимо. В реальной жизни конец окончателен.
Интересно, как долго Виктор намерен скрываться. Рано или поздно ему придётся объявиться. Если, конечно, он не купил себе новую личину, бросив прежнюю и оставив меня тем самым без сына. Впрочем, это маловероятно: люди обычно привязываются к своей виртуальной жизни и расстаются с ней крайне неохотно. Только страх мог заставить Виктор начать всё заново. Насколько он напуган? По идее, не слишком сильно, ведь наказание грозит ему только в Киберграде. С другой стороны, откуда мне знать, насколько сильно он погрузился в виртуальность?
Захожу в детскую проведать внука. Тристан — вот ведь имечко подобрали мои детишки — лежит в кроватке, а няня читает книгу, сидя в кресле. Ей лет сорок, и она похожа на какую-то актрису. При моём появлении няня встаёт.
— Всё в порядке? — я заглядываю в кроватку.
Малыш спит. Он бледен и худ, под кожей видны синие прожилки. Наверное, Тристан всё-таки симуляция: ну кому охота платить за виртуальность, чтобы валяться и ждать, пока тебя покормят или сменят подгузник?
— Да, господин Кармин, — отвечает няня бесцветным голосом.
Мила уверила меня, что наняла профессионала с многолетним опытом и блестящими рекомендациями.
— Кровотечение было?
— Пару раз.
— Вы справились?
Можно было и не спрашивать: ребёнок жив, значит, всё обошлось.
— Да, разумеется. У меня медицинское образование. Поэтому меня и выбрали на эту должность.
Мне остаётся лишь кивнуть.
— Из-за чего у ребёнка гемофилия? — неожиданно спрашивает няня.
Я бросаю на неё удивлённый взгляд: профессионалы не должны интересоваться подобными вещами.
— Не знаю. Наверное, таков выбор родителей.
— Обычно люди предпочитают иметь здоровых детей.
Резонное замечание, но мне нечего на него ответить.
— Я ещё зайду.
— Да, господин Кармин.