Алеф

Выхожу из «Бэнтли» и направляюсь к Аламуту. За десять метров до перекидного моста срабатывают программы конфиденциальности, и данные о моём аватаре больше не распространяются по виртуальности — иначе говоря, кто бы ни следил за входом в замок, он не сможет вычислить, что в него вошёл человек по фамилии Кармин. Я превратился в оболочку без примет и данных о личности.

По обе стороны моста возвышаются статуи дивов. Они провожают меня огненными взглядами, но пропускают: я не впервые здесь, и запись о моём визите сохранилась в базе Аламута.

Надо рвом появляется мост — ровная металлическая полоса трёхметровой ширины материализуется из воздуха. Я ступаю на неё и иду, понимая, что меня сканируют. Вынести вирус из башни можно, а вот притащить с собой — нет. Останавливаюсь перед высокой железной дверью, покрытой движущимися картинами, изображающими славные деяния ассасинов прошлого — настоящих убийц, живших много столетий назад.

Нажимаю на сенсорную панель, и она загорается желтоватым светом.

— Цель визита? — спрашивает механический голос.

— Приобретение оружия, — честно отвечаю я.

— Конкретная модель или заказ? — уточняет компьютер-привратник.

— Пока не знаю.

— Добро пожаловать.

Вот так просто. Дверь открывается, и я вхожу. Створки захлопываются за мной — пожалуй, слишком громко, но я не обращаю внимания. Передо мной — длинный коридор, освещённый факелами. По обе стороны возвышаются живые дивы с выпученными глазами. Каждый больше четырёх метров ростом и упирается круглой шишковатой головой в сводчатый потолок. Это охранные системы, через которые мне предстоит пройти по пути к офису. Будь у меня при себе вирус, который не заметили дивы на мосту, или попытайся я проникнуть в базу Аламута, меня мгновенно сожгли бы — ассасины не церемонятся с нарушителями и шпионами.

Мне неуютно, хотя я уже был однажды в замке. Дело не в зловещем антураже, а в том, что у меня нет санкции Стробова применять оружие, которое я хочу купить. И я сомневаюсь, что он дал бы мне разрешение, если бы знал, что у меня на уме. Но я не собираюсь ставить свою безопасность в зависимость от Конторы.

Прохожу мимо дивов, провожающих меня глазами-сканерами, и толкаю дверь в конце коридора. Она не заперта — как и в прошлый раз. Вхожу в комнату, отделанную в восточном стиле. Это кабинет служащего, принимающего заказы. Я не знаю, все ли посетители проходят через один коридор и попадают сюда, но подозреваю, что пространство башни многослойно, и сидящий передо мной клерк — не единственный, кто встречает пожелавших разжиться вирусом. Мне не известно даже, случайно я снова оказался именно у этого служащего, или за каждым клиентом закреплён определённый менеджер. Возможно, так и есть, и клерки получают проценты от заключённых сделок.

В Аламуте, в основном, создают вирусы. Этим он и славился. В отличие от исторических прототипов, ассасины не пачкают руки и никого не убивают, хотя и ходят слухи, будто у них есть свои фидави. Но я не представляю, кто может попытаться заказать уничтожить чью-то личину. Во-первых, само по себе это не имеет большого смысла, поскольку стирает лишь аватар, не причиняя юзеру никакого вреда. Во-вторых, за убийство полагается суровое наказание, и расследования проводятся довольно тщательно — особенно, если жертвой стала личина, а не программа-симулятор.

— Добрый день, — говорит клерк, поднимаясь из-за стола. — Меня зовут Фадук. Чем могу помочь?

У него вытянутое смуглое лицо, тонкие губы и прямой нос. Взгляд немного исподлобья. Наверное, он взял за основу своей внешности портрет какого-нибудь древнего ассасина — говорят, в Аламуте такое в чести.

Я усаживаюсь в кресло, менеджер тоже. Несколько минут мы смотрим друг на друга. У Фадука миндалевидные чёрные глаза с длинными ресницами. Его лицо неподвижно и напоминает маску. Он думает, я не решаюсь признаться, что пришёл за оружием, а я прикидываю шансы получить желаемое.

— Мне нужен вирус, — говорю я, наконец.

— Для того сюда и приходят, — Фадук чуть наклоняет голову вперёд.

— Необычный.

— Само собой, — вежливо улыбается клерк. Он даже не догадывается, о чём я попрошу.