– Ладно, – сказал он. – Можешь возвращаться домой. Мы другого кучера наймем. А ты пешком иди.
– И готовься к порке, Осип, – злорадно произнес Багрицкий.
– Небось, не выпорют, – заявил упрямец. – Барин с пониманием. Выдумали тоже, к Верховскому ехать. Никто вас туда не повезет, господа, даже не надейтесь. Разве эти, снулые. Так кто же с ними свяжется в здравом уме?
– Кто такие снулые? – спросил Гоголь.
– Сам не знаю, что говорю. Жар у меня. Сжальтесь, господа! Отпустите, Христа ради.
– Ладно, – решил Багрицкий. – Проваливай. А ты полезай в кузов, Николай. с лошадями управлюсь, не привыкать.
Осип с готовностью спрыгнул с брички.
– Постой! – грозно окликнул его Багрицкий. – За мою милость ты должен подробно дорогу рассказать.
Осип был рад услужить. Отпустив его на все четыре стороны, поручик ударил вожжами по лошадиным спинам, и бричка тронулась в путь. Проехав версты три по столбовой дороге, они свернули на проселок и пошли петлять между деревнями, пашнями и горбами. Путешествие затянулось до сумерек, а усадьба Верховского все не появлялась. Вокруг не было ни души, спрашивать дорогу было не у кого. Гоголь высунулся из кузова и крикнул:
– Мы здесь уже в третий раз едем. Видишь обгорелую сосну? Я ее запомнил. Похоже, нас нечистая водит.
– Ты перепутал, Николай, – ответил Багрицкий, упрямо подстегивая упряжку. – Все горелые деревья одинаковы.
– Почему же мы тогда никак до места не доберемся?
– Сам знаешь эту русскую привычку все путать и три версты за одну считать. Ох, попался бы мне сейчас Осип!
Уже стояла непроглядная темень, когда Верховка оповестила о себе заливистой брехней собак. Деревня осталась в стороне, показалось имение. Ворота были отворены. Двухэтажный дом стоял темный, лишь несколько окошек светилось. Багрицкий подогнал экипаж к самому крыльцу. Дверь отворилась, перебросив дорожку света прибывшим. В дверном проеме возник черный женский силуэт.
– Адама Мирославовича сейчас дома нету, – сообщила она, не посчитав нужным поздороваться. – Вы господа Гоголь и Багрицкий, я вас узнала.
– Так вы госпожа Верховская?
– Я урожденная Маргарита фон Борх, – отвечала женщина с неподражаемым достоинством и своеобразным металлическим выговором, – ею и умру. Что вас привело в наши края, господа? Неужели только приглашение моего мужа?
Они ответили, что да. Она предложила им переночевать и кликнула слуг, чтобы приняли лошадей и отвели гостей в покои. По причине позднего времени все они сонно таращили глаза и двигались несколько замедленно, так что приходилось их подгонять.
Кое-как разложив вещи и умывшись с дороги, наши герои спустились в гостиную, чтобы выразить хозяйке свою благодарность. Она сидела за черным роялем, перебирая клавиши длинными проворными пальцами.
– Бетховен! – узнал Гоголь.
ebooksa