— Надуешь, — бурчит мельник.
— Обязательно, — хохочет Кондрат, — а как иначе? Ну, хочешь, не иди в колхоз, за так всё отберут… отберём. Ещё и морду тебе начистить желающие найдутся.
— Ты, Митрич, завфермой станешь. Твои коровки под тобой и останутся. Ты, Ефим, конефермой…
— Своей же… — бурчит Ефим.
— Короче, пойдём в колхоз, останемся при своих, ещё и командовать всеми станем. Всей кумпанией. Не пойдёте, придут Лысковы и пустят по ветру всё ваше добро.
Найдутся дураки, что выберут иное, как не найтись. И много их было по России, дурней-то.
И Яшку Кондрат подговорил самому приехать в Березняки колхоз организовывать.
— Скажи своим друзьям-комиссарам правду. У тебя там де, родичи, ты знаешь, как с ними разговаривать. И с соседями нашими заклятыми селом Озёрным научу, как надо поступить. И будешь ты у своих в большом почёте.
Дом Басимы, наши дни.
— Так вот, сын, — заканчивает рассказ папахен. — Колхоз ещё до войны стал миллионером и проложил в селе первые асфальтовые дороги. Первым в области.
— И никого не раскулачили?
— А кого раскулачивать? Колхозников?
Разговор постепенно угасает в бане. Там не до того, батяня с паром так разошёлся, что я не знал, куда деваться. Взрослые в некоторых делах крайне важных моментов не понимают. Степень сопротивления жару от массы тела зависит. Небольшой пацанишка имеет в разы менее выгодное соотношение поверхности тела к его объёму сравнительно с взрослым. Соответственно, тело перегревается намного быстрее, но попробуй, объясни это раздухарившемуся папахену. Так что жался к полу, кое-как помылся и выскочил в предбанник одеваться под весёлые насмешки отца. Дурень ты, папуля. Ты бы ещё в поднятии тяжестей со мной соревноваться предложил.
Сцена 4. Березняки, второй день
Не планировал выходов вовне пару дней. Исходя из того, что мне рассказала Алиса. Без истории её не оставил, запустил через неё в народ эпос про удивительную девочку-монстра Зину. И о том, как ей в зубы попался злодей Бармалей. Расцветил, как мог. Мои друзья сразу бы не признали в нынешней былине мой первый вариант.
Ответно девочка меня не порадовала. За учебный год сдулось моё войско. Осенью так-сяк, их ещё побаивались, зимой начали осторожно задевать, а к лету снова всех загнобили хуже прежнего.
— Кто у наших главным стал? Виталик?
— Нет, Серёжка Филимонов, — вздыхает девочка, заранее соглашаясь с моим неприятием.
— Это какой ещё Филимонов?
— Ну, сын нашего председателя колхоза, — Алиса дальше объясняет, а меня изнутри аж мороз пробирает. Это как? Как такое могло произойти, чтобы главным стал Жлоб? Тот самый Жлоб, у которого я рогатку экспроприировал. Временно. Лютый п…дец! В голове начинают вертеться сплошь нецензурные слова, складываясь в различные конструкции, по большей части неудачные.