Гуффин попытался забрать странный предмет у куклы, но у него ничего не вышло – деревянные пальцы впились в механизм, как клещи цирюльника в гнилой зуб перед тем, как его вырвать.
– Что это за гадость такая? Мы так не договаривались.
– Да оставь ты как есть, – раздраженно бросил Фортт. – Потом разберемся…
– Ну да, – согласился Манера Улыбаться. – Потом сама отдаст. Или отпилим руку – тогда и выясним, что это за штуковина такая. Никак не возьму в толк, что это…
– Эта штуковина не тикает? Значит, не бомба…
– Кукольник! – Гуффин снова задрал голову. – Гудвин! Ты слышишь?! Мы забираем эту куколку с собой! Упаковывать не нужно! – И тихим злым шепотом добавил: – Мы сами…
Шуты схватили куклу и со сноровкой, которой мог бы позавидовать и опытный похититель, засунули обладательницу зеленого платья в мешок.
Манера Улыбаться кряхтя взвалил мешок на плечо.
– Прощай, мистер болван! Ты сегодня очень сглупил. Спасибо за покупку! Может, зайдем еще!
– Мы уже можем идти? – поторопил друга Фортт, понимая, что если они не уберутся отсюда сейчас же, то рискуют сглупить именно они. – Пойдем скорее! И зачем тебе вообще мешок? Откуда он? Ты что, постоянно его с собой таскаешь?
– Ну да, – простодушно заявил Гуффин. – А вдруг пригодится?
– Пригодится? На какой такой случай?
– Например, на такой, как этот.
Пустое Место и Манера Улыбаться поспешили к выходу.
Уже у самой двери Пустое Место напоследок оглянулся. Ну и жуткое местечко!
– Чего застыл? – прошипел Гуффин. – Вперед!
Рука Фортта коснулась дверной ручки. Та скрипнула, поворачиваясь…
Это был именно тот момент, когда наивный и нелепый шут, который на самом деле не был никаким злодеем, совершил поистине злодейский поступок: для него это была всего лишь дверная ручка – откуда он мог знать, что, повернув ее, он привел в действие спусковой механизм, который запустил глобальную катастрофу.
Катастрофа проснулась и начала потягиваться. Она умоется после сна, выпьет свой кофе и выйдет на улицы. Ей лишь нужно немного времени…
Колокольчик над притолокой зазвенел, на этот раз оповещая хозяина, что неприятные личности убираются прочь.