Из этих слов Урвич должен был заключить, что Джон слышал, сидя у люка, весь их разговор с бедным Ноксом за чаем.
— А всё-таки, — возразил другой голос, — он не дёшево достался! Мы не знаем, как он стреляет из пистолета, но ножом он владеет отлично.
— Уберите раненых! — приказал Джон.
Значит, были и раненые, если он приказывал убрать их.
Был некоторый промежуток времени, когда продолжалась возня, на этот раз молчаливая и более миролюбивая.
— Несите в каюту! — распоряжался Джон.
— Да одного и нести не стоит, — возразили ему. — Он мёртвый.
— Кто?
— Билли-Том.
Билли-Том был один из матросов, самый молодой из всех остальных.
— Двое раненых и один убитый! Постоял за себя! — послышался возглас.
Урвич невольно в душе удивился и порадовался, что шкипер, хотя и погиб сам, но по крайней мере троим отомстил, прежде чем погибнуть.
— Ну, а с этим что мы будем делать? — услышал Урвич новый голос над собой и инстинктивно, помимо самого себя, повинуясь чувству самосохранения, закрыл глаза, чтобы представиться спящим.
Связанный по рукам и ногам, он не мог постоять за себя, как сделал это шкипер, и ему оставалось только ждать решения своей участи и не ускорять это решение тем, что они узнают, что он проснулся.
— Что ж, и его за борт? — спросили опять. — Церемониться с ним нечего!
— Берись, ребята!..
Кто-то наклонился над ним и схватил уже за ноги, но в это время старый Джон проговорил:
— Оставьте мальчишку в покое! Один он не опасен нам!
— Чего ж с ним церемониться! — повторило на этот раз несколько голосов.
— Тащи!..