Последствия

Клавдий волновался о том, что Слава продолжал сидеть на кровати Лизаветы. Чему девушка не препятствовала, только застенчиво улыбалась, смотрела на кровать и глаза поднимала нечасто; студент злился и со Славой не говорил.

Когда Павел Анатольевич встал с кровати Петра Семёновича, Слава, улыбаясь, громко спросил:

– Ты скоро ко мне?

В ответ он получил неприятный взгляд врача.

– Пойду готовить ответы. – попрощался мужчина с Лизаветой и подпрыгнул к своей кровати, в полёте замечая, как Павел Анатольевич кладёт карты на колени.

План провалился, забрать их было невозможно. Клавдий тщетно ждал вмешательства Славы, но мужчина рассчитал вероятность того, что бумага из рук Павла Анатольевича ляжет на кровать ничтожна и действия, обговорённые в плане, не продолжились. Когда врач ушёл от короля к Гертруде, Клавдий вопросительно посмотрел на Славу, а тот озлобленно сверлил глазами спину Павла Анатольевича. Опрос бывшего изолированного вёлся быстрее, чем у «небуйных», Слава был мягок, но врач – надменен. У студента спросил про головную боль, которой тот уже не чувствовал, у Лизаветы Павел Анатольевич с шёпотом задержался, что выглядело нелепо, и в дверях напомнил о завтраке.

И снова все разбрелись по парам. Клавдий в смятении решил подойти к Славе, но тот развернул его, прошептав, что считает неправильным, уделять при обществе друг другу много внимания. Король возвратился к жене, Слава – к Лизавете.

До команды Клавдия о начале завтрака девушка возобновила обучение физика языку жестов, а студента попросила озвучивать движения. За завтраком Слава приставал к Божкам, споря о существовании жизни после смерти, и после его окончания забрал Клавдия на занятие. Мужчина встал величественно, играя неохоту общения и снисхождение, Слава перед ним паясничал, в один момент он даже припал в женственном реверансе; в такой сцене вышли из столовой, после чего оба переменились в лицах.

– Ну что же, план твой не сработал.

Мы думали, что ты все действия в нём отработал,

Он почему бумаги на кровать не подал?

– Да мне то откуда знать. – Слава бросил взгляд на Интерна, мнения которого ещё не успел спросить. Мужчина шёл рядом, повесив голову. – Ты так небрежно разворошил одеяло, а я просил с аккуратной небрежностью, у тебя была крайность…

«Именно поэтому и не положил. Таких волн на ткани король развел, шторм!»

–… если бы правильно сделал, наверняка бы положил.

– И всё же план твой слишком был опасный.

Может придумать более прекрасный?

– Будем искать другой способ, как карту достать. Где они хранятся? – озадаченно сыпал Слава, быстро перебирая ногами.

– Там лекарши в начале восседают.

И под столом бумаги охраняют.

– Где? В чьём начале? – он стал злиться, потому что не понимал.