Все лгут

– Нет, – ответила я. – Я имею в виду Швецию.

Мы продолжали подниматься, пока не добрались до вершины утеса Кунгсклиппан. Его венчала плоская площадка около десяти метров в длину и столько же в ширину. Под ногами была сухая трава, да кое-где – небольшие камни. Дул ветер – не сильно, но достаточно, чтобы голые руки покрылись пупырышками.

– Идем, – Том взял меня за руку и бережно повел к обрыву.

Вслед за ним я подошла к самому краю. Далеко внизу виднелись черные камни, они торчали из-под гладкой поверхности воды, словно острые зубы, готовые разорвать того, кто на них упадет.

Том встал между мной и лесом, и я повернулась к нему лицом, оказавшись спиной к пропасти. Он посмотрел мне в глаза и схватил за оба запястья.

– Наклонись назад, – сказал он.

Я медленно покачала головой, может, даже посмеялась над его абсурдным предложением.

– Давай же! – продолжал Том. – Я тебя держу.

Я крепко ухватилась за его запястья и стала медленно прогибаться назад. Сначала несмело, а потом позволила ему удерживать мое тело на весу. Он вцепился в меня сильнее, и я ощутила жжение в запястьях и ладонях.

Моя жизнь была в его руках.

В груди смешались страх и ощущение какого-то странного триумфа.

А еще – возбуждение и ожидание того, что должно было произойти.

Я посмотрела в небо, запрокинув голову назад, так что смогла разглядеть линию горизонта над морем. Мои волосы трепетали на ветру, над самой пропастью.

Это было красиво.

И еще это было начало конца – мне кажется, я знала это уже тогда.

37

Мы провели вместе почти все лето – Том и я. Купались, занимались сексом на скалах. На катере его родителей плавали на шхеры в окрестностях Королевского Мыса, курили там, а потом отсыпались в каюте. Так постепенно мы узнавали друг друга.

Том был хитер.

Из положительного – он был умным, трудолюбивым, симпатичным. Как мне кажется, и успешным тоже. Или, по крайней мере, должен был таким стать, потому что это происходит со всеми студентами Хандельс.

Что же в минусе?