– До трех часов ночи?
– Мы закрывались на частное обслуживание, была корпоративная вечеринка. Она затянулась.
– Ясмин. Скажи мне правду, что еще с тобой произошло?
Я ничего не ответила.
– Ясмин! Это как-то связано с Томом?
– С чего бы вдруг? Уходи! Мне нужно спать.
Когда утром я спустилась в кухню, папа, Мария и Винсент уже завтракали. В кухне витали ароматы кофе и свежего хлеба. По радио передавали утренний выпуск новостей, обещая скорое похолодание. Снега можно было ждать уже к выходным.
Папа, увидев меня, отложил бутерброд на блюдце.
–
– Что произошло? – всполошилась Мария. На ее лице было искреннее беспокойство.
– Я ударилась о дверцу шкафа на работе, – пояснила я, силясь улыбнуться и прикрывая рукой огромный синий бланш.
Винсент во все глаза смотрел на меня, пока я наливала себе кофе. Он несколько раз моргнул, открыл было рот, но снова его закрыл.
– Тебе больно? – спросил он.
– Неа, – соврала я.
– Тебя нужно утешить?
Винсент поковырялся в носу своим маленьким, перепачканном в масле пальцем.
– Не стоит, – ответила я. – Ничего страшного.
Папа с такой силой опустил на стол кофейную чашку, что жидкость выплеснулась и растеклась по скатерти. Тогда он поднялся и молча вышел из кухни.
Позже в тот же день, наверное, ближе к вечеру, Мария позвала меня выпить чаю.
Она сказала, что я могу поговорить с ней, если меня что-то гнетет. Что иногда здорово обсудить это с кем-то, кроме родителей. Что она очень обо мне беспокоится и хочет помочь.