Нужно было удалить нижнюю пятерку. Мама элегантно отделила мягкие ткани, взяла клещи и расшатала зуб. Пятерка раскололась, что временами случается. Зуб треснул бесшумно, словно высушенный солнцем комок грязи.
Зато у пациента отвалилась нога. Именно так и было.
Мужик пискнул, а его конечность выстрелила под самый потолок и глухо свалилась на пол. У мамы же отняло речь. Мужик осел в кресле, рот его был забит окровавленной ватой.
Пользуясь те, что пациент потерял сознание, мама удалила корень, выскребла грануляцию из лунки и зашила рану, после чего обильно залила физиологическим раствором. Она даже успела смонтировать протез до того, как мужчина пришел в себя.
Когда все это закончилось, тот расцеловал мамины руки, предложил лукошко яиц, цыпленка и масло. Он ничего не говорил про треснувший зуб, про ногу вообще ничего не помнил, и вообще ужасно был рад.
- Потому-то стоматология – это самая лучшая в мире профессия. – Эту мамину мудрость я заучил на память. – Хирург оперирует и оставляет пациента под наркозом. Про гинекологов вообще лучше и не говорить. Зато к стоматологу люди приходят с болью, а уходят почти что без боли. В течение всей жизни я получала нечто чудесное – людскую благодарность.
Свой ресторан я желал иметь, сколько себя помню.
Другие ребята мечтали о машинах, о женщинах, желали устроиться за границей – у меня же в мечтах был только ресторан. Заведение в Гдыне. Ведь мое место находится именно здесь и никакого другого мне не нужно, хотя мира я повидал – мать брала меня с собой в Египет, в Чехию и Венгрию. Олаф, в свою очередь, мечтает про британский танковый музей, я же убалтываю его посетить "Волчье Логово"[28], и, похоже, на этом мы и остановимся.
В школе, когда я прятался на кухне, то представлял себе, как я готовлю зразы, тефтели, фрикадельки и, благодаря ним, завоевываю хорошее отношение со стороны своих преследователей. Сегодня мне хватает "Фернандо" и семьи, и я не позволю, чтобы кто-нибудь обидел их.
Я пахал помощником в пиццерии в Руме, возвращался ночной городской электричкой и шел пешком на Витомино. После того в пекарне лепил булки до утра, а еще делал эти долбанные гамбургеры в сквере Костюшко для девиц с наклеенными длинными ногтями, трайбалистов и туристов. У меня болела спина, икры, я не мог толком посрать, напиться или перекурить, но в вертикальном положении, помимо любви к жене и остатков воспитания, меня удерживала только эта надежда: открою собственный кабак с мясом.
И вот, пожалуйста, он и есть.
Только достался он нелегко.
Поначалу я надумал себе, что буду экономить, и действительно, я отказывал себе во всем, кроме блоков "честерфилда". К сожалению, запустить кабак стоит где-то с четверть лимона, я собирал сотню за сотней, хотя с таким же успехом мог вычерпывать Балтийское море ведром.
Но кое-чего собрал, родители Клары доложили свое, равно как и мама. Мне стыдно за то, что без их денег сам я никак не справлялся.
Место для ресторана мы искали почти что год.
В Гдыне не хватает заведений питания, все они были либо слишком дорогими, либо слишком далекими, не соответствовали стандартам санэпидстанции или же лимитам потребления энергии. Наконец-то нашлось, маленькое, но как раз такое, о каком мы мечтали.
Клара навешала лапши на уши владельцу здания, получила концессию на продажу спиртного и приемку по охране труда, помимо того, до настоящего времени занимается налоговыми проблемами – спасибо, дорогая, ты – самая лучшая.
Я же выискал холодильники, фритюрницу, мясорубки, достал вытяжки и конвекционную печь Rationalа по не слишком высокой цене. Выровнял полы по уровню, поштукатурил, поменял окна - короче, сделал все, кроме электрики.
"Фернандо" – оазис наших трудов и счастья, размещается в центре города, на улице Швентояньской, в прекрасном месте, в сотне метрах от кинотеатра "Варшава". Рядом с ним еще ирландский паб, а за ним магазин со всякой смешной мурой.
ebooksa