Ивакина торжественно подняла правую руку и воскликнула:
– Клянусь наукой, прогрессом и народным благом никому не выдавать тайн, которые будут мне открыты вами!
– Через две недели в четверг, – таинственным голосом сказал Логин и опять подал руку Ивакиной.
Ивакина затрепетала:
– Как? Что именно?
– Произойдет решительное: прилетят воздушные шары секретной конструкции и привезут конституцию прямо из Гамбурга.
– Из Гамбурга! – в благоговейном ужасе шептала Ивакина.
Она шла взволнованная, не замечая дороги.
Логин продолжал:
– Больше ничего не могу сказать. И помните, за измену – смертная казнь, – в мешок и в воду.
– О, я знаю, знаю! Я дала клятву, – и сдержу ее!
– Не занимаетесь ли вы, Ирина Петровна, литературой?
Ивакина лукаво улыбнулась и спросила:
– Почему же вы так думаете, Василий Маркович?
– Да вы так литературно выражаетесь.
– Да? Вы находите? О, я очень много читаю: не говоря уже о том, что ни одна деталь школьного режима не ускользнула от моего внимания, я читаю много и по общей литературе. Но представьте! В моем захолустье, где вместо людей можно встретить только господ Волковых да совершенно неинтеллигентных волостных писарей, мне не с кем, положительно не с кем, обменяться живыми и свежими мыслями, которые навеиваются чтением книг честного направления. Да, вы угадали: я немножко занимаюсь литературой. То есть я, видите ли, составила одну азбуку по генетически-синтетическому слого-звуковому методу и сборник диктантов популярно-практически-научного содержания, расположенных по аналитически-индуктивному методу.
– Очень полезные работы; они, конечно, приняты во многих школах?
– Увы! К сожалению, у нас везде царит такая рутина, стремление придерживаться раз пробитой колеи: ничего оригинального и знать не хотят. Азбука моя употребляется в двух школах нашего уезда, представьте, только в двух! и в одной школе тетюшского уезда, всего в трех школах. Сборник диктантов постигнут еще более плачевною участью: я не могла даже найти для него издателя и могу употреблять только в своей школе.
– Это очень печально.
– Но я не падаю духом. Меня воодушевляет мысль, что в великом процессе поднятия народных масс и я приношу долю пользы, хотя бы и минимальную. Теперь я привожу к окончанию одно грандиозное предприятие, которое стоило мне многих бессонных ночей, нравственной и умственной борьбы и нескольких лет интенсивного труда и неутомимых изысканий.