Трудно рассказать обо всем, что происходило в классе. Серьезно опять озадачило меня поведение Тони. Ее снова видели в архиве, но, когда я спрашивал, чем она там занята, Кочка делала таинственное лицо и уклонялась от ответа. Что она от меня опять скрывает? Вспомнился вечер на берегу Байкала, рассказ про отца…
Как-то в раздевалке, встретившись со мной, Тоня спросила:
— Что ты сегодня намерен делать, Леша?
— Дел много: стенгазету надо выпускать, к уроку с Павлом готовиться.
— Стенгазету отложи, к уроку за полчаса подготовишься. Идем на стадион!
— Нет, ты не сердись, не успею…
— Что ж, была бы честь предложена. А у нас сегодня волейбольная встреча… Интересней надо жить, Лешка! — Тоня взмахнула портфелем и исчезла в дверях.
Спустя несколько дней Милочка Чаркина, загадочно улыбаясь, спросила меня:
— Ты не знаешь, кто это… в кофейного цвета костюме? Ну, который на стадионе Кочке цветы преподнес!
Какой еще там в кофейном костюме? Какие цветы?
Может быть, Чаркина что-то не поняла или нарочно так, чтобы посмотреть, как я прореагирую? Но слова ее задели меня. А вдруг Тоня влюбилась? Вот почему она так весела, много смеется. Ну что ж, это ее личное дело. Да, но отметки по химии, математике! Они стали у нее снижаться! «Нет, — решил я, — это не по-комсомольски — видеть, что человек совершает ошибку и не сказать ему об этом». Я стал ловить подходящий момент для объяснения с Тоней. Наконец этот случай представился.
Как-то после занятий, когда я шел по коридору, из пионерской комнаты выбежала Тоня. Не сказав ни слова, она подскочила ко мне и, взлохматив мои волосы, убежала во двор. В коридоре поднялся хохот, и я почувствовал, что уши мои сделались горячими. «Так. Ладно. Не думай, что это пройдет тебе даром!» — сказал я, отправляясь ее искать. А Тоня уже успела взобраться на яблоню и, пригибая верхнюю ветку, срывала уцелевшие кое-где плоды.
— Как тебе не стыдно! — начал я. — Какой ты пример подаешь своим пионерам… Портишь такое дерево!
Тоня молчала и продолжала срывать яблочки.
— Ой, Лешка, — донеслось сверху, — яблочки такие спелые! Хочешь, я тебе брошу одна?
Круглая твердая ранетка ударилась о мою голову и отскочила в сторону.
— Слезай, говорю! — Я схватился за ствол и стал раскачивать яблоню.
На голову мне посыпались листья, кора. Тоня спрыгнула с дерева.
— Что с тобой, Лешенька?
— Мне нужно поговорить с тобой по серьезному делу, — начал я.