— Пустяки, — ответил он. Представился: — Матвеев Петр Петрович.
— Жанна… Лунина.
Имя не совпадало с тем, давним, именем, но звучало похоже.
Он спросил:
— Вам далеко?
— В Каретное[6].
Матвеев кивнул. Наверное, это следовало понимать как подтверждение — мол, знает он такой захудалый районный городишко.
— Я там работаю после института по распределению…
— В школе. — Матвеев не спросил. Просто догадался. Ну где еще может работать молодой специалист в Каретном?
— В поликлинике, — ответила Жанна.
— Довольны?
— Очень даже. Отработаю еще год и сорвусь к папе с мамой в Армавир.
— В Армавире, Жанна, я полагаю, и без вас врачей хватает.
— Если так ставить вопрос, то нужно ехать на край света. А где он, этот край? Земля-то круглая.
— Тоже верно. — Матвеев взглянул на часы: пять часов одиннадцать минут. Шофер Коробейник опаздывал.
— Я посмотрю расписание автобусов, — сказала Жанна, хотя отлично помнила, что первый рейсовый автобус на Каретное отходит в четверть седьмого.
Она прошла вдоль фасада станционного здания, остановилась возле голубой будки, похожей на табачный киоск. На будке висело выгоревшее расписание, и черной краской было написано: «Автобусная касса».
Память не изменила Жанне. Автобус на Каретное действительно уходил в шесть пятнадцать.
Матвеев закурил. Смотрел на уходящие в туман рельсы с блестевшими глазками росы, на вымазанные землей и мазутом шпалы с ржавыми пятнами вокруг металлических костылей. Красный огонь светофора застыл в пространстве жирной размазанной точкой — саму мачту поглотил туман, и огонь висел, будто нарисованный на холсте. Оглашая утро вызывающе громким криком, низко пролетела ворона. Села. И стала пить из лужи.
Потом донесся звук подъезжающей машины. Взгляд у Коробейника был смущенный:
ebooksa