Кричу я, как бешенный, и свободной рукой гада хватаю. А Микола ноль внимания, он своими тварями занят. Кое-как удалось содрать заразу эту, но пока сдирал одного, другие два в бока вцепились. Все, думаю, кончита мне. Спойте песню на похоронах. Материться стал, бога в речь вмешивая. Медленно покрываюсь тварями и чувствую, как плоть на мне рвется… А потом слышу, как Микола орет во всю глотку:
– Воздуха больше возьми! И ныряй!
Я вдохнул и нырнул. Микола за мной. С головой мы оба в воду ушли. Не прошло и трех секунд, как расцепились челюсти тварей зубастых. И как каждая челюсть разжимается, так в меня словно новая сила вливается. Оказалось, что не могут они под водой долго находиться.
Выныриваю я освобожденный, а Микола чуть раньше вынырнул и снова гаденышей дырявит самодельной пикой. Вокруг треск лютый стоит от ропота возбужденных врагов. И не слышно за этой трескотней даже своего голоса.
– Надо уходить!– кричу и заодно вареника пронырливого дырявлю.
– Согласен! – кричит Микола в пылу боя. – Нырками пойдем! По проходу!
– Угу, – говорю и в воду ныряю.
Только теперь плыву я, как дельфин заморский. Нырок и на воздух, нырок и на воздух. Правда с копьем не очень удобно получается. Выныриваю в очередной раз, назад оборачиваюсь. Нет Миколы. Лишь рой зубастых вареников по воде шлепает. Друг дружку они жрать стали, без нас то.
– Микола! – кричу.
А паренек выныривает где-то уже далеко впереди меня. Вот чертяка, думаю. И снова под воду ухожу. Так, нырками мы ушли далеко от зловещих цветков. Туман здесь отступил, лишь сверху клубился.
– Стой! – снова Миколе кричу. – Ушли, кажется. Давай дух переведем.
А паренек на меня смотрит и лицо у него такое, будто у меня вторая голова выросла.
– Чего? – говорю и сам осматриваюсь, а потом, как закричу.
На человека теперь я мало походил. Больше сходства с живой наживкой для ловли белой акулы. Ну, знаете, когда свинью во многих местах надрезают и за борт кидают, чтобы хищник запах почуял.
– Пузырек еще при тебе? – Микола спрашивает.
Я полез в рюкзак. Пузырек с Хаминой кровью был на месте, хвостатый отросток обвил его в несколько кружков. Я отцепил проводника и протянул бутыль Миколе.
Он пробку открутил и отлил себе на ладонь немножко зелья. А потом на раны мои брызгает, словно шаман какой.
Я, как заору! Боль такая, что мне будто клеймо в двадцати местах сразу выжигают. Зашипели мои раны, запузырились и стянулись. Да так, что шрамов даже не осталось. Вылечился я, в общем, физически, да вот только твари те пред глазами до сих пор стоят.
Ну, ладно, дальше идти надо. Копья мы умудрились не потерять, потому они снова нам посохами служили. Бизонье сердце Микола вновь по воде пустил. И поплыл волнистыми зигзагами наш головастик в дальние воды, нас за собой увлекая.
Неба мы так и не увидели. Туман над нами не уходил, а вот спереди расступался потихоньку. Шли мы так еще час или два, а потом бревно толстое приметили. Оно у островка прибилось и лежит на воде, не шелохнется.
ebooksa