1888

– И это тоже. Когда-то давно я давал ему деньги из общего сундука синдиката на покраску двери и небольшой ремонт, но не знаю, сделал ли он все, что запланировал.

– Не припомню человека с такой фамилией в списке должников, – задумчиво произнес Дэвид.

– Он не сказал, где нашел саквояж? – спросил я.

– Нет, но проговорился, что когда-то давно относил его миссис Белл, и он вдруг снова оказался у него на чердаке. Я посмотрел, что лежало в сумке, взял один скальпель себе, чтобы полиция, если выйдет меня, не предъявила обвинения в воровстве, когда обнаружит сам саквояж, – прохрипел мужчина, понюхал тушеное мясо и проявил полнейшее отвращение на лице. – Фу, как сладкая Фанни Адамс!

– Вы бывший моряк?

Он удивленно посмотрел на меня, прежде чем приступить к ужину, не понимая, как я пришел к такому выводу о нем.

– Находясь в пьяном угаре, вы попросили мистера Баррингтона принести вам грог: ром, сильно разбавленный водой с сахаром, входивший в рацион моряков Британского Королевского флота. Сейчас вы упомянули печально известную Фанни Адамс, которая стала популярным выражением в некоторых кругах благодаря черному юмору мореплавателей.

– Рассказывай, Александр, сколько Беатрис тебе заплатила за Сьюзен Бернс и молчание? – влез в разговор Дэвид, гневно сжав губы в тонкую нить. – Иначе отправишься обратно под мост, где я тебя подобрал. Хотя, в любом случае, тебе здесь больше не место.

– Как видишь, немного, – ответил информатор, осматривая свою комнату. – Мне хватало на женщин и выпивку. Что еще нужно было старому моряку? Мистер Баррингтон, весь синдикат очень недоволен тем, что вы не всегда делите добычу пополам и иногда берете больше, чем положено! Не у меня одного имелся скрытый дополнительный доход.

– Какие же вы все смердящие твари. Поговорим о ваших доходах без присутствия пацифиста-детектива. Пусть мистер Брандт задаст волнующие его вопросы, пока я схожу поменяю рубашку.

Когда Дэвид ушел, Александр облегченно провел ладонью по лбу и заметно расслабился, позволив себе вновь принять горизонтальное положение на кровати, вальяжно закинув ногу на ногу.

– Как Сьюзен попала к миссис Белл? – спросил я.

– Пообещайте, что защитите меня от необузданного гнева моих собратьев, когда они поймут, что пассивный доход закончился, так и не начавшись.

– Могу предложить вам место в тюрьме, там вас точно никто никогда не найдет и не покалечит, – ответил я, присев на корточки у стены из-за вновь начавшегося головокружения.

– Ладно. Сам придумаю, как себя обезопасить, – ответил мужчина и едва не подавился мясом, после чего сел чуть повыше. – Проститутка жаловалась, что забеременела, плакалась всем, мол, денег нет на аборт. У кого-то, слышал, просила взаймы, но сразу же спускала деньги на развлечения… Н-да… В общем, миссис Белл прознала о Сьюзи. Она попросила меня привести ее, предложив ей избавиться от ребенка бесплатно и получить ящик с вещами.

– Взамен она потребовала распространить среди бедняков слух о щедром меценате?

– Да. Она также попросила подослать к ней нескольких парней, чтобы помочь заполнить подвал. Одного из них убили. Бедняга. Когда Сьюзен получила гуманитарную помощь, то отказалась делиться со мной, а я, назло ей, пустил по всему пабу слух о том, что она жадничает. Дэвид узнал, обругал ее и отправил за ящиком, после чего женщину нашли мертвой во дворе. Миссис Белл раньше шугала проституток по району, выдавала им буклеты про страшные, смертельные заболевания, которые они переносят. У Беатрис была довольно пугающая улыбка, когда я привел Сьюзи в абортарий.

– А не могли вы перерезать горло мисс Бернс, которая захотела сдать мистеру Баррингтону все ваши скрытые дела с миссис Белл? Где, к слову, вы находились вчера весь вечер и ночь?

Мужчина все-таки подавился консервами, крепко закашлял, начал бить себя по груди, боясь вдохнуть, и чуть не умер прямо у меня на глазах.

– С вечера я играл в рулетку с Дэвидом в подвале, – ответил он, тяжело дыша, затем сел на край кровати и отбросил банку на столик. – Потом я слонялся по пабу примерно до пяти утра: то к девкам приставал, то дрался с пьяницами, то с барменом говорил.