— Я постараюсь.
София огляделась: вокруг высокие дома проспекта Кастельяна, над головой — голубое мадридское небо.
— Надо же, через пару недель мы будем далеко отсюда, — сказала она.
— Англия сперва покажется тебе странной. Придется привыкать к чопорности англичан; они не говорят того, что думают.
— Ты говоришь.
— Тебе. Ну вот и посольство. Видишь флаг?
Гарри вписал Софию в лист посетителей и подождал вместе с ней адвоката — грубовато-добродушного мужчину, который представился, пожал им обоим руки и увел Софию. Гарри смотрел им вслед, когда открылась другая дверь и вошел Вивер:
— Здорово, Бретт, не идешь в Испанскую академию? Лучше поторопись, а то мы опоздаем.
— Я дежурю.
— Ах да, я забыл. Столько вечеринок в это время года! У тебя завтра выходной?
— Да. Я забронировал машину, решил прокатиться по округе.
— Не холодновато для прогулок? Ну ладно, желаю тебе хорошо провести время. Увидимся на следующей неделе.
Толхерст сидел за своим столом, рядом с ним лежала стопка папок, а перед ним — листы с расчетами, сделанными его аккуратным круглым почерком.
— Траты агентов?
— Да, нужно закончить с этим до Рождества. Идешь завтра на прием в американское посольство? Будет весело.
— Нет, у меня выходной. Еду с Софией за город. — Гарри ощутил в себе искру былой симпатии к нему. — Слушай, Толли, по поводу свадьбы. Я благодарен тебе за помощь.
— О, перестань!
— Мне жаль, что с Форсайтом ничего не вышло.
Толхерст сложил руки на пузе. Он потолстел.
— Да что там, мы, по крайней мере, знаем, что у них нет золота.