Консулу Рима беспрепятственно открывались все двери в городе, но каждый из четверых мужчин был по-своему знаком обитательницам заведения, так что Октавиан и Домиций задержались в холле, чтобы попрощаться с собственными подружками. Брут же поудобнее устроился на длинном мягком диване и приготовился к терпеливому ожиданию. Он заходил в этот дом лишь для того, чтобы навестить мать. Однако даже в этом факте было нечто, туманно намекавшее на инцест, а потому молодой человек изо всех сил игнорировал живой интерес, который проявляли к нему девушки. Ведь у него была Александрия.
Юлий уверенно направился по коридору в комнаты Сервилии. Что он скажет? Ведь они не общались уже несколько месяцев! Впрочем, расставание несло собственную магию, а невозможность продолжения отношений могла подарить хотя бы дружбу.
Увидев Сервилию, Цезарь восхищенно застыл. На красавице была темно-синяя туника, оставлявшая открытыми стройную шею и нежные плечи. Но самое главное, на груди в изящной золотой оправе темнела подаренная им жемчужина. Да, Александрия действительно заслужила ту репутацию, которой пользовалась.
– Я уезжаю, Сервилия, – произнес Цезарь, подходя ближе. – В Галлию. Подумал о тебе, когда был уже у городских ворот, и вот, как видишь, вернулся.
Ему почудилось, что на губах красавицы мелькнула едва заметная улыбка, и это придало сил. Любимая никогда еще не выглядела такой изысканной, как сегодня. Этот образ он будет вспоминать постоянно – каким бы долгим ни оказался путь. Юлий крепко сжал руки Сервилии и заглянул ей в глаза:
– Может быть, поедешь со мной? Я приготовлю для тебя лучший экипаж. На юге Галлии есть римское поселение, и мы сможем всегда быть рядом.
– Чтобы тебе не пришлось искать там шлюх, Юлий? – тихо, но достаточно резко уточнила Сервилия. – Забеспокоился, что вдали от дома без женщины будет не слишком уютно?
Цезарь смотрел на бывшую любовницу изумленно, видя лишь почти пугающий своей искренностью холод.
– Не понимаю, о чем ты, – наконец произнес он.
Красавица с такой силой выдернула руки, что воин даже пошатнулся. Он ощущал сладкий, сводящий с ума запах ее духов. Когда-то вся она, целиком, принадлежала ему, а теперь он не имеет права даже взять ее за руку. Гнев переполнял душу.
– А ты жестока, Сервилия, – прошептал он.
Женщина лишь рассмеялась:
– Знаешь ли ты, сколько отвергнутых любовников устраивали сцены в этом доме? Среди них были и консулы. Или ты считаешь, что эти люди слишком могущественны, чтоб устраивать такого рода представления? Чего бы ты ни хотел от меня – не получишь! Понимаешь?
Где-то в глубине дома раздался мужской голос. Он звал Сервилию.
– Красс? Он что, у тебя?
Сервилия шагнула вперед и прижала руку к груди бывшего любовника. Лицо ее неожиданно стало жестоким, а голос моментально утратил всю свою притягательную мягкость, которую Юлий так любил.
– Не твое дело, с кем я встречаюсь!
Стерпеть это оказалось невозможно. В бессильном гневе Цезарь сжал кулаки. В запале безумия он хотел было сорвать с шеи предательницы жемчужину. Женщина, словно ощутив угрозу, отступила на пару шагов.
– Ах, так теперь ты его шлюха? Ну что ж, по крайней мере, он ближе тебе по возрасту, – почти прошипел молодой консул.
Сервилия с размаху отвесила ему пощечину, а Юлий в мгновение ока – так, что хлопки послышались почти одновременно, – ответил собственным сильным ударом, от которого голова женщины подалась назад.