– Не умничай! Тебе не идёт! – разозлилась Изабелла сквозь хохот Рогова.
– Русик, готовь камеру. Снимем проезды. До самого Сальто-де-Эйипантла.
– До чего?
– Эх, ребятки! – воодушевлённо воскликнул Рогов, потягиваясь. – Свожу вас к такому водопаду, какого вы ещё не видели!
– Сальто-де-Эйипантла… – задумчиво протянула Изабелла. – По легенде, у него люди встречаются со своей судьбой.
– Угу. Я, например, в прошлый раз встретился с пумой, – сказал Андрей и подошёл к краю обрыва.
Руслан с ребяческий усердием полез за кофром с камерой. Каждый раз напоминание о ней приводило парня в такой восторг, будто ребёнку предложили покататься на ковре-самолёте или надеть сапоги-скороходы. Андрею это нравилось. Так рождаются настоящие профессионалы.
– У этого парня большое будущее, – вполголоса сказал Андрей Изабелле, после чего добавил: – Ну, если не сопьётся, конечно…
– Или если не убьют, – тихо прибавила Изабелла.
Андрей посмотрел на полячку и покачал головой:
– Экстремисты, твою дивизию!
Изабелла не услышала слов Андрея, она, как завороженная, смотрела в синюю даль, где сгущались тучи.
Небо, похожее на океан. Горизонт клубящейся мрачной синевы, будто огромная волна. Пленяющая взоры даль, в которой тонули мысли, чувства и обыденность бытия…
Смиренное безмолвие гор окатилось гулким эхом тысячи голосов.
– Лиха-а-а-а-са! Идёт Лиха-а-а-са!
Несметное количество человеческих фигур, едва прикрытых накидками, несмотря на леденящий ветер, обратило взоры к горе с одноимённым названием Лихаса.
Вот из леса показалась она. В шкуре броненосца с роговыми пластинами, с седыми прядями волос, которые когда-то были чёрными как смоль, торчащими в разные стороны, как у старой ведьмы. Худая, как смерть, благородная, как вечность, непобедимая, как время… Лихаса. Едва передвигаясь, верховная жрица майя, не теряя достоинства, была всё ближе и ближе.
На большом плоском холодном камне на глазах у всего племени стояла обнажённая девушка. Где холод? Он ушёл, как всё, что касалось мирской суеты. Где стыд? Он там же, где и холод… Чёрные как вороново крыло волосы и открытый взгляд больших карих глаз, благородная стать, гордость, но не гордыня, слава, но не тщеславие. В ней было всё. Всё, что было нужно умирающей Лихасе.
– Это она… – проскрипела старуха и, казалось, из последних сил издала клич древнего племени: – У-у-у-у-а-а-а-а! У-у-у-а-а-а! А-а-а-ап!
– У-у-у-у-а-а-а-а! У-у-у-а-а-а! А-а-а-ап! – повторило племя.
ebooksa