– Он самый. Мистер девяносто три. У ублюдков виктор-чарли существовало неофициальное звание «брат десяток». Так звали тех, кто убил десять американских солдат. Таких было мало… мы не давали этим ублюдкам так уж много возможностей. Так вот Киму, если бы он служил у них – дали бы звание «брат пять сотен», понимаешь? Он имел доступ к спецоборудованию, умел им пользоваться. Ему доверяли – одному из немногих.
Авратакис пошевелил в своей памяти.
– Проект Старлайт?
– Он самый. Проект Старлайт – он был чуть ли не единственным иностранцем, которого допустили к проекту… русские охотились за оборудованием, Въетконгу пообещали за него бешеные деньги. Им нужны были наши передовые разработки, и они готовы были на все, чтобы заполучить Старлайт, понимаете?
Проект Старлайт, свет звезд – начался в сорок пятом году, когда научно-технический отдел ОСС вывез из Германии всю документацию по программе Вампир. Программа Вампир предусматривала создание специальных оружейных прицелов для пулемета MG-45 и усиленного пистолета – пулемета Mauser STG-45[60], дающих возможность видеть цель в полной темноте. Третий Рейх был лидером технологической гонки в технологиях ночного видения, впервые – танки с ночными прицелами пошли в бой у озера Балатон, в жестоком ночном бою истребив десятки русских тяжелых танков почти без потерь. Но аппаратура ночного видения для танка монтировалась на бронетранспортере – прожектор, работающий в невидимой человеческому глазу части спектра, позволяющий подсвечивать вражеские танки. Немцы не остановились на достигнутом, они поставили себе цель оснастить таким прибором оружие каждого солдата. Весной 1945 года работоспособные образцы уже проходили испытания на фронтах, ими оснащались знаменитые «Штурмгеверы», МР-43, первые в мире автоматы, если не считать работ Федорова. После окончания войны – все разработчики и испытатели новой техники – были тайно вывезены в США, где и продолжили работу. Первоначально, для экспериментов взяли карабин М2, потому что аппаратура не выдерживала пока более мощной отдачи. Было изготовлено два типа прицелов: один активный, с подсветкой целей инфракрасным прожектором, второй – с пассивным прибором, преобразующим видимый свет звезд в подсветку прицела, в отличие от активного – пассивный прицел было невозможно засечь аппаратурой. Большой проблемой было питание: первоначально батареи питания были настолько громоздкими, что они располагались в ранце за спиной и соединялись с прицелом проводами. На этом же уровне были советские и французские разработки – тем попали в руки опытные образцы новейшего германского оружия, но не разработчики.
Американцы опережали – к концу шестидесятых группой американских и немецких ученых был разработан прибор Старлайт. Он был настолько энергоэффективным – что теперь питался от небольшого аккумулятора, включенного в состав прицела – а не от батареи в ранце, как раньше. Он был сделан в прочном корпусе и были таким крепким, что его можно было устанавливать даже на пулемет тридцатого калибра. Прибор назвали – Старлайт, звездный свет. В рамках проекта MACV-SOG[61]совместно с армией было создано несколько отрядов уничтожения. Стрелок и несколько автоматчиков прикрытия. Стрелок был вооружен снайперской винтовкой М21, иногда с ложем от М14Е2, на котором устанавливался ночной прицел «Старлайт» и прибор подавления SIONICS-MAW, проще говоря – глушитель. Стрелки прикрытия – винтовками М16А1 или карабинами CAR-15, часто с теми же подавителями. Эти группы работали в районах наибольшей активности Вьетконга, ночью они выходили в засады и били по всему, что движется. Вьетконговцы, из-за полного господства американской авиации в воздухе предпочитали перемещаться по ночам. Ночь, кромешная тьма, использование глушителя, не позволяющего не только засечь позицию стрелка, но и вообще понять, что происходит: иногда за ночь снайперам удавалось пополнить свой счет на несколько десятков пораженных целей. Пораженных целей – так всегда говорили, потому что никто не хотел озвучивать тот факт, что они просто убивают людей. Проблема была в том, что в прицел Старлайт почти никогда не удается рассмотреть, вооружен человек или нет, в отличие от дневного прицела в нем виден только темный силуэт на зеленом фоне. А мирняк, гражданские – тоже предпочитали перемещаться по ночам, опасаясь что их спутают с вьетконговцами и обстреляют. Так что сказать – столько человек из тех нескольких десятков убитых за ночь были партизанами, а сколько – мирными жителями, которым просто не повезло – не мог сказать никто. А некоторым из стрелков и вовсе – было все равно, по кому они стреляют.
– И Ким участвовал в проекте Старлайт – спросил Авратакис
– Да, сэр. Он был стрелком. А мы часто его сопровождали. Этот сукин сын лез в самое дерьмо, там, где смерть и больше ничего – сам лез, козел, и нас за собой тащил. Мы не раз побывали на тропе Хо Ши Мина, там подохнуть – что два пальца обоссать. Но вот что я вам скажу, сэр, Ким – он всегда выбирал такие места, где гражданских нет. Даже если это опасно. Один раз в Лаосе – он поразил за ночь сто тридцать целей. Мы были у самой тропы и оттаскивали трупы, чтобы можно было дальше стрелять. Потом нам едва не поджарили задницу, пока мы ждали эвакуации…
Полковник наколол заостренной веточкой холодную сосиску, куснул – без соуса
– Это то, что вам надо – не будь я полковником…
– Этот парень жив? – зачем-то поинтересовался Авратакис?
– Жив, здоров, сэр, живее нас с вами. Я видел его не больше, чем два года назад. Мы тогда проводили учения в составе восьмой армии.
– Корея?
– Она самая, парень. Она самая.
– И чем там этот парень занимается?
Полковник посмотрел на Авратакиса неожиданно трезвым и жестким взглядом. Потом сложил пальцы левой руки пистолетиком, прицелился в спецпредставителя директора ЦРУ и выстрелил. Авратакис сделал то – же самое, с улыбкой
– Мне не составит труда узнать. Считайте это любезностью, полковник. Поверьте, я не из тех, кто забывает оказанные мне услуги.
– Учту. Ладно, черт с тобой, стажер, у вас там хорошие контакты. Может и впрямь выгорит. Этот парень – полковник вооруженных сил Республики Корея. Он возглавляет отряд «700», засекреченную часть, упоминаний о которой вы не найдете ни в одном документе. Их не существует. И угадай, парень, чем они занимаются?
– Убивают… – протянул Авратакис.
– Вот именно, стажер. Убивают. Там до сих пор идет война, около тридцать восьмой параллели. Северная и Южная Корея до сих пор находятся в состоянии временно приостановленной войны и дурак тот, кто думает, что там безопасно. Коммунисты тоже не дураки. Одно время ублюдки с Севера совсем обнаглели: у них появились русские приборы ночного видения, прицелы, снайперские винтовки. За полгода на линии разделения погиб тридцать один человек, в том числе и американцы. Эти ублюдки… они просто стреляют через границу и все. В Южную Корею – проникают чарли – танго, коммунистические агенты, чтобы убивать. В ответ на это дерьмо – был создан засекреченный отряд семьсот – отряд наиболее опытных снайперов – ликвидаторов, его возглавил старина Ким. Мы передали им оборудование… те же самые Старлайты, М500 – тяжелые снайперские винтовки. Меньше чем за год эти парни загасили девятнадцать вражеских снайперов и заставили комми умыться кровью. А потом – начали проводить операции и в самой КНДР. Эти ребята могут делать то, что мы разве что в пятидесятые годы умели… И над ними – не стоят умные ублюдки в галстуках, говорящие, что можно делать, а что нельзя, требующие рассказать им все. Потому что понимают: комми – рядом, на дальности гаубичного залпа. Это сильно способствует просветлению ума, знаешь ли, стажер. А мы… слишком зажрались, не находишь?