Ян был прав, это она сбила его с верного пути. Но ничего, ошибки тоже учат, Александра собиралась позволить себе еще пару дней счастья – и вернуться к работе.
Ну а потом пришел анализ ДНК, и планы на счастье пришлось отложить.
Тест, безразличный к человеческим страстям и теории вероятности, доказал, что настоящий Тимур Максаков лежит сейчас в морге – мумифицированный, разбитый на части, едва опознаваемый. Страдавший и давно погибший. Как будто забытый всеми, кому он еще недавно был дорог.
И в этом свете счастливый маленький мальчик, с хохотом носившийся по соседскому участку, представлялся зловещим фантомом, появившимся непонятно откуда – и бесцеремонно укравшим чужую жизнь.
Глава 6
То, что Александра рвалась в бой, даже не удивляло. Она ведь не просто смогла добиться хоть какого-то прорыва – она доказала, что была права в самой невероятной из своих версий. Так что теперь она разве что до потолка не добралась, чтобы покачаться на люстре.
Ян ее энтузиазм понимал, но не разделял. Пока его сестра наматывала круги по кабинету, он сидел за столом и разглядывал результаты генетической экспертизы, хотя вряд ли на бумаге могло появиться нечто новое.
– Официально соваться к Максаковым нельзя, – наконец объявил Ян. – Тогда посадят скорее нас, чем их.
– С чего это? Мы с тобой чужих детей не меняем! Или, по крайней мере, я.
– Они по закону тоже не меняют. Потому что мы с тобой не можем знать все то, что знаем. Даже если ты докажешь, что получила кровь Максаковой вполне легально, нет способа подтвердить, что именно эту кровь направили на экспертизу. Мало ли, какие сопли у тебя на куртке собраны!
– Так, блин!
– Ты знаешь, о чем я. А если потрудишься подумать, то поймешь, что, сунувшись к Максаковым сейчас, мы только все испортим.
Это дело оставалось без внимания больше года. Кто бы ни убил Тимура, этот человек уверен, что у него все получилось, история завершена. Если полиция сейчас каким-то чудом принудит Максима или Веру сдать образец ДНК, убийца занервничает. Если это один из Максаковых, они и уехать могут. Слишком все зыбко, слишком мало доказательств – и понимания, ради чего такое могли затеять.
Все это Ян объяснил теперь сестре, добавив под конец:
– И еще мы можем поставить под угрозу жизнь Тимура. Если мы все поняли верно, он – живая улика, а от улик избавляются.
– Но сколько он еще должен там торчать? У него же есть свои родители!
– Этого мы не знаем. Ты не рассматривала версию о том, что он тоже может быть ребенком Веры? Возможно, настоящий Тимур Максаков все-таки он, а тот мертвый мальчик – нежеланный ребенок, от которого решили избавиться. Тест ДНК, который провел Андрей, лишь доказывает, что тот ребенок – сын Веры. По Максиму Максакову у нас таких сведений нет.
Александра наконец замерла, обдумывая его слова. Она все же поддалась эмоциям, сосредоточилась на единственной версии, которая захватывала все внимание своей нереальностью. Теперь же до нее наконец дошло, что туннельное зрение при расследовании убийства – сомнительная стратегия.
Ян, при всех доказательствах, не мог поверить в версию с подменой как раз из-за того, что в дело был втянут и живой ребенок. Александра сказала, что тот мальчик ведет себя естественно, любит мать с отцом, не выглядит ни нервным, ни подавленным. Может ли так вести себя ребенок, которого заставили день за днем играть роль? У которого действительно отняли прежнюю жизнь и настоящих родителей? Ян сильно сомневался, что кто-то способен быть настолько гениальным актером – а тем более в десять лет.
– Это не может быть другой ребенок, потому что у трупа такие же травмы, какие получил при наезде автомобиля Тимур, – наконец сказала Александра.