У въезда на мост возвышался трехметровый монумент с бронзовой табличкой, привлекавшей внимание всех прохожих и проезжих. Кугель не смог разобрать надпись на табличке. Голф Раби приблизил к надписи длинный нос, пожал плечами и отвернулся. Доктор Лаланке, однако, заявил, что текст на табличке относился к диалекту сарсунийского языка, широко распространенного в девятнадцатом эоне и остававшегося в употреблении на протяжении четырех тысяч лет.
– Это чисто церемониальная надпись, – пояснил доктор. – В ней говорится:
ПУТНИКИ! ПЕРЕХОДЯ ПОСУХУ РЕВУЩИЕ БУРНЫЕ ВОДЫ РЕКИ СЫК, ПОМНИТЕ, ЧТО ЭТОЙ ВОЗМОЖНОСТЬЮ ВЫ ОБЯЗАНЫ БЛАГОВОЛЕНИЮ ХАЙВА, ПОВЕЛИТЕЛЯ ХАРАДА И ХРАНИТЕЛЯ ВСЕЛЕННОЙ.
Как видите, воды реки Сык больше никак нельзя называть «ревущими» или «бурными». Тем не менее следует отдать должное щедрости короля Хайва. В самом деле, это было бы предусмотрительно. – Доктор Лаланке вежливо поклонился монументу.
– Суеверие! – фыркнул Голф Раби. – В Коллегии мы склоняем головы только в знак почтения к Безымянному Синкрезу в средоточии Ступицы.
– Вполне может быть, – безразлично отозвался доктор Лаланке и отошел в сторону. Кугель перевел взгляд с экклезиарха на доктора, после чего поспешно поклонился монументу.
– Как же так? И вы, Кугель? – воскликнул Голф Раби. – А я-то думал, что вы – человек без предрассудков.
– Я отдаю честь памятнику именно потому, что у меня нет предрассудков, – возразил Кугель. – Древний обычай ничему не мешает и не требует никаких затрат.
Вармус с сомнением погладил пальцами мясистый нос, после чего отвесил монументу тяжеловесный поклон, чем вызвал у экклезиарха очередной приступ отвращения.
Фарлоков снова запрягли; Кугель поднял «Авентуру» в воздух, и караван проследовал по мосту через реку.
Через некоторое время после полудня Кугеля охватила сонливость; опустив голову на руки, он слегка задремал… Вскоре, однако, ему стало неудобно оставаться в этой позе. Протирая глаза и позевывая, он обозрел окрестности – и его внимание сразу привлекли какие-то скрытные перемещения в густых придорожных порослях дымноягодного кустарника. Наклонившись вперед, Кугель различил несколько десятков коренастых приземистых фигур в мешковатых панталонах, грязных куртках различных оттенков и черных платках, обмотанных вокруг головы. В руках они держали копья и боевые крючья – не было никаких сомнений в том, что они собирались напасть на караван.
Кугель прокричал Вармусу:
– Стойте! Готовьтесь к обороне! Впереди, в кустах – засада бандитов!
Вармус остановил караван, поднял рожок и протрубил сигнал тревоги. Караванные служащие, а также многие пассажиры приготовили оружие, намеренные защищаться до последнего. Кугель опустил воздушное судно на дорогу, чтобы пассажиры первого класса могли принять участие в битве.
Вармус подошел к «Авентуре»:
– Где именно они устроили засаду? И сколько их там?
Кугель указал на заросли:
– Они притаились в дымноягоднике; я насчитал не меньше двадцати трех человек. У них копья и железные ухваты.
– Молодец, Кугель! Вы спасли караван! – Вармус изучил ландшафт, после чего взял с собой десять человек, вооруженных шпагами, самострелами, заряженными дротиками, и духовыми ружьями, выпускающими ядовитые шипы, и отправился на разведку.
Через полчаса Вармус – разгоряченный, запыленный и раздраженный – вернулся со своим отрядом. Обратившись к Кугелю, он спросил:
ebooksa