– Сарсем, слушай внимательно! Ошерль, будь моим свидетелем! Мне не пристало произносить Великое Имя в связи с таким несущественным делом, но твои трюки и уловки все больше меня раздражают. Если ты еще раз воспрепятствуешь моим поискам Персиплекса, мне придется вызвать…
Ошерль и Сарсем одновременно закричали:
– Не упоминайте Имя! Он может услышать!
– Сарсем, я достаточно ясно выражаюсь?
– Слишком ясно, – пробормотал сиреневый гермафродит.
– И как ты намерен себя вести теперь?
– Хммф… Теперь мне придется прибегать к уловкам, обслуживая Хаш-Монкура. Как иначе я могу угодить и вам, и ему?
– Я предупредил тебя: с этой минуты не потерплю никаких уловок. Ты оштрафован на три пункта по заслугам – с меня довольно, ты причинил мне слишком много неприятностей и затруднений!
Сарсем издал нечленораздельный звук и растворился в воздухе.
Риальто обратил внимание на Ошерля:
– Вчера мне показалось, что Персиплекс должен был находиться где-то неподалеку от того высокого дерева-дождевика. Пора приниматься за работу!
– И всю работу, конечно, буду делать я, – проворчал Ошерль.
– Если бы ты меня не предал, мы бы уже покончили со всеми делами и сидели в Бумергарте, определяя размеры наказаний, более чем заслуженных Хаш-Монкуром, а тебе, скорее всего, простили бы пару пунктов, вместо того чтобы оштрафовать еще на три; таким образом, преступный сговор обойдется тебе в пять пунктов задолженности!
– Это трагедия, с которой (увы!) я пока что ничего не могу поделать.
Риальто проигнорировал скрытую угрозу.
– Так что изволь, наконец, потрудиться! Нужно произвести тщательные поиски.
– И всем этим я буду заниматься один? Это непростая задача.
– Совершенно верно. Обыщи лес и собери здесь, как на параде, всех богадилов, медведеедов, манков, флантиков и прочих более или менее разумных тварей.
Ошерль облизал сморщенные губы лавочника.
– Антропофаги относятся к их числу?