Патрология. Период Древней Церкви. С хрестоматией

Покрыты тайной время, место и обстоятельства крещения Климента. Установлено, что он был пресвитером, но когда он получил этот священный сан, также неизвестно.

Возглавляя Александрийскую школу, Климент (как впоследствии и его ученик Ориген) приобретает славу знаменитого философа – толпы народа стремятся услышать его беседы, среди его аудитории можно встретить и оглашенных, и недавно принявших Крещение и нуждающихся в катехизации, и воцерковленных христиан, и многих язычников. Учение Климента о «совершенной философии» – христианстве – привлекает буквально всех (в чем, собственно, и состояла главная задача этого учения).

202 год, в который началось гонение на христиан императора Септимия Севера, резко меняет жизнь Климента. Вместе со своим другом и учеником Александром (впоследствии епископом Иерусалимским) он покидает Александрию, бежит в Сирию и Палестину, где проведет остаток жизни в почете, в аналогичных трудах пастыря и христианского проповедника, ученого философа. Точное время смерти Климента также неизвестно, ориентировочно оно датируется 215 годом.

Жизненный путь Климента Александрийского, его жизнь в Александрии, а затем на Востоке, в общих чертах прообразует жизнь его ученика Оригена, с той лишь разницей, что у первого она проникнута уважением современников, тогда как у последнего будет омрачена раздорами и, в конечном итоге, тем вредом, который принесет Церкви его учение.

Имеются свидетельства попыток почитания Климента как святого в древности, однако они не нашли общецерковной поддержки. Хотя Климент Александрийский и не вошел в число канонизированных святых Церкви, мы с глубоким уважением относимся к его личности и к его выдающимся трудам, сыгравшим важную роль в решении актуальных вопросов своего времени.

20.2. Творения

Опыт учительства Климента в Александрийской школе отражен и зафиксирован в главных его трудах – трилогии «Протрептик» («Увещание к язычникам»), «Педагог» и «Строматы». Историзм Климента, изображающий путь к Богу отдельного человека (см. ниже в этой теме) и составляющий важнейшую черту его богословия, отражен в самом составе трилогии; этот состав и изображает, отражает постепенное (а именно трехчастное) восхождение человека к Богу:

– от вкоренения веры в души бывших язычников, необходимого для начала этого пути;

– через водительство Педагога (Детоводителя) Христа;

– к обретению знания, богопознания, которое есть подлинная и совершенная философия, то есть к теснейшему сроднению человека с учением Христовым.

«Строматы» – главное, самое объемное и заключающее трилогию произведение Климента. Само название его глубоко символично. Переводимое как «нити или лоскуты, составляющие ткань ковра», оно отражает другую важнейшую идею Климента – идею многообразия путей, ведущих человека к Богу.

Некоторые из трудов Климента не дошли до наших дней или дошли в незначительных отрывках. Кроме знаменитой трилогии сохранилось небольшое произведение «Кто из богатых спасется».

Следует отметить также важность экзегетической составляющей в трудах Климента Александрийского; это свидетельствует о вызревании экзегетического богословия, которое расцветет пышным цветом в мысли его ученика Оригена, выдающегося представителя и одного из основателей систематической экзегезы.

20.3. Богословский историзм как важнейшая особенность богословия Климента

Все значимые идеи, намеченные и проговоренные апологетами (учение о семенах Логоса, о христианах до Христа, о Предании Церкви), Климент Александрийский приводит в единую и стройную систему. На этой почве формируется важнейшая особенность богословия Климента, а именно его богословский историзм.

Именно с эпохи Климента, то есть с рубежа II и III веков, в церковной письменности прослеживаются самые первые попытки осмысления троического догмата и, вместе с тем, осмысления значения троической жизни для человека, отпечатлении внутрибытийственных отношений Святой Троицы в человеческой жизни, в человеческой истории и т. д. Как мы говорили выше, эти изыскания приводили к многочисленным ошибкам – тогда, когда духовное состояние мыслителя, далекого от смиренного богословия святых, не удерживало его в рамках истинного рассуждения.

Некоторую внешнюю почву для осмысления человека как отображения троического бытия (по крайней мере, непосредственно для самого Климента) дает критикуемый им гностицизм, в ряде положений мыслящий триадами, а также платонизм, влияние которого, возможно, мог испытывать Климент Александрийский и уже точно и чрезмерно испытывал его ученик Ориген. Конечно, за внешней стороною дела и вообще за ложными учениями своего времени, требующими истинного ответа на них, здесь (как и вообще во всякую эпоху церковной жизни) стоит объективный фактор – жизнь Церкви Христовой, простирающаяся в историю, дозревает до того момента, когда вопрос отображения троического бытия в бытии тварного мира встает непосредственно, напрямую, перед церковным самосознанием.

В богословском историзме Климента Александрийского можно выделить две значимые составляющие, тесно связанные, впрочем, друг с другом: путь к Богу отдельного человека и путь общечеловеческой истории.

20.3.1. Путь отдельного человека к Богу

В отличие от Тертуллиана, Климент (а затем Ориген и вообще александрийская школа) направляет внимание прежде всего не на макромасштаб Священной Истории, а на путь к Богу отдельного человека; в этом отношении и сама Священная История становится аллегорической моделью жизни, пути к Богу отдельного человека. Исторические эпохи Отца, Сына и Духа, утрированно представленные Тертуллианом, заключаются Климентом в душу отдельного человека. Троический историзм Климента, раскрывающийся в духовном пути отдельного человека и, таким образом, многократно повторяющийся и преломляющийся в жизнях многих людей, позволяет избегнуть тертуллиановой онтологической привязки внутритроичной жизни к единой человеческой истории. Духовный путь отдельного человека, с одной стороны, заключает в себе последовательность исторических эпох Откровения Отца, Сына и Духа; с другой же стороны, отражая троическое бытие в обратной последовательности, он представляет собой процесс возведения человека Духом и Сыном ко Отцу. Вообще объемность аллегорического метода, используемого Климентом, позволяет (по крайней мере, в возможности) оторваться от жестких онтологических привязок друг к другу Божественного и тварного бытия в осмыслении тех отношений со Святой Троицей, которые пронизывают человеческую историю.