Я подняла глаза и вытерла слезы тыльной стороной ладони.
– А знаешь, ты права.
Шмыгая носом, я неуверенно поднялась на ноги.
– Давай-ка я для начала угощу тебя обедом в «Твин систерс».
Подруга выпучила глаза.
– Но там же дорого!
У нее забурчало в животе, но мы обе притворились, что не слышали. В нынешнем состоянии экономики обед в ресторане был роскошью.
– Для подруги мне ничего не жалко.
Я улыбнулась и взяла ее под руку:
– Расскажи-ка мне подробнее, о чем ты сейчас пишешь…
В тот вечер я пришла домой и выбросила все тесты на овуляцию и таблицы базальной температуры. Я выкинула книги, которые кричали «Возьми ответственность за свою фертильность» и «Руководство нетерпеливой женщины о том, как забеременеть». Я отменила визиты к доктору,
Потом я сделала уборку. Приготовила ужин. Постирала одежду и выдраила дом до блеска. Когда муж пришел домой, его ждали чистые простыни и горячая еда. Таким счастливым я его не видела с тех пор, как мы учились в колледже, – со дня, когда вышла новая видеоигра Grand Theft Auto IV.
Я позвонила подругам, на которых у меня не было времени, и отдала картины на благотворительный аукцион. Начала вести литературные курсы для подростков. И каждый вечер, когда я выгуливала двух своих чихуа-хуа, мы останавливались у соседского дома, чтобы маленькая девочка могла их погладить и притвориться, что у нее есть собственная собака.
Может быть, я и не могу родить мужу ребенка, но, по крайней мере, я могу сделать счастливыми людей, которые меня окружают. А если у нас появятся дети, будет только лучше.
Почему я?
«Почему я?» – говорили все учителя в обеденный перерыв, сидя за столом «новичков». Дело было в середине 1970-х, когда школьный округ Лос-Анджелеса решил реформировать школы, в бесчисленном количестве раскиданные по всему городу. Белых учителей из пригородных школ стали переводить в городские. Нами заменяли учителей из национальных меньшинств, которых, наоборот, отправляли в наши прошлые, преимущественно белые школы. Учителей переводили случайным образом, и никто, кого эти изменения коснулись, не был тому рад.
Поскольку среди нас было много товарищей по несчастью, мы все собирались в группку за одним столом и бесконечно жаловались друг другу. Мы вспоминали, как нам нравилось в своих старых школах, которые были недалеко от дома, и как теперь долго и утомительно приходится ездить в город. Все это казалось очень несправедливым. Почему перевели именно нас? В этих разговорах проходили дни, и мое настроение становилось все хуже и хуже.
Где-то на третью или четвертую неделю работы на новом месте к нам за стол подсел Алан – высокий рыжий учитель, который уже долго работал в городской школе. Он хотел поприветствовать нас. Правда, Алан не успел далеко зайти со своим радостным приветствием, потому что некоторые учителя стали очень резко выражать недовольство. Последняя из жалующихся закончила нытье стандартной фразой «Почему я?».
ebooksa