— А кто меня остановит? Ты знаешь кого-то, кто на это способен? Твой муж?
Развернулся и крикнул кому-то:
— Пусть сюда зайдет Мунх. Сейчас.
— Не надо! — прошептала Оуюн.
— Что не надо?
— Не трогай его.
Хан дернул головой, склонил к одному плечу, потом к другому. На балкон вошел мужчина с шапкой в руках и заискивающе улыбнулся Хану.
— Здравствуй, Мунх.
— Рад видеть тебя. Тамер…
— Хан!
— Хан…
— Очень рад?
— Не надо! — вскрикнула Оуюн, а я не понимала, что происходит, но дышать стало трудно, как будто предчувствовала, что сейчас что-то случится.
— Конечно рад.
— Вот и хорошо. Я забыл почистить свои туфли. Стань на колени и вытри их своим галстуком.
— Не смей! — Оуюн бросилась к племяннику, но тот отшвырнул ее в сторону и хищно посмотрел на ее мужа, глазки которого бегали туда-сюда.
— Давай. Почисть мне туфли, Мунх. Ты ведь знаешь, что должен это сделать верно?
Через минуту я, содрогаясь от жалости и какого-то отвратительного чувства внутри, смотрела как муж его тети чистит своим серебристым галстуком туфли Хана, оттопырив зад и заметая пол полами пиджака. Оуюн тихо плачет в стороне, а вторая тетка смотрит на все это широко распахнутыми глазами.
— Хватит. А теперь подойди к своей жене и засунь этот галстук ей в рот.
Тот встал с колен, а я смотрела на весь этот кошмар и онемела от ужаса. Никто и никогда не унижал людей на моих глазах, не ущемлял их достоинство таким ужасающим способом.