Арбат, режимная улица

– Не хотим молока с медом! – закричали Гога и Мога. – Хотим хвостик от поросенка.

– Нельзя хвостик, – сказала мадам Канарейка. – Я вам дам еще пампушек.

– Не хотим пампушек!

– Сладкие шишечки…

– Не хотим шишечек, хвостик!

– Блинчики с маслом, творожные коржики…

– Хвостик! – кричали Гога и Мога.

– Вот я сейчас ему отдам молоко с сахаром и медом! – закричала мадам Канарейка. – Он уже тогда не будет кашлять, вы будете кашлять! Правда, они будут кашлять? – спросила она меня. Я подтвердил.

– На! Пей за то, что подтвердил, и капли им не оставь. На тебе сахар, соси его!

Но только я взял молоко, Гога и Мога закричали, чтоб им дали молоко; они умрут тут же на месте, если им не дадут этого молока.

Старичок вырвал у меня чашку с молоком и отдал Гоге и More.

– А-а, – говорил Гога, – а мы пьем молочко с медом. Мы едим пампушки, сладкие шишечки.

– У нас петух на крыше, – говорил Мога.

– У них каменный дом, – шептал старичок, – у них мельница с крыльями, – и радовался, словно это у него каменный дом, у него мельница с крыльями.

– Тьфу! Тьфу на него, – говорила бабушка.

И Гога и Мога повторяли: „Тьфу! Тьфу!" – и плевали в мою сторону.

– Дайте им уже хвостик тоже, – посоветовал старичок, который боялся, как бы ему не достался хвостик, – им легче станет, я вам говорю.

Гоге и More дали хвостик, и они, разглядывая поросячий хвостик, закрученный штопором, спорили, почему он так закручен.

– Что за умные мальчики, – говорила бабушка в лиловых лентах, – золотые мальчики…

Мадам Канарейка снова взялась за меня.