Я уже говорил отцу мальчика, что будет возможно проследить фобию Ганса до мыслей и желаний, связанных с рождением сестры. Но я не потрудился обратить его внимание на то обстоятельство, что согласно теории инфантильной сексуальности младенец – это «ка-ка», что Гансу неизбежно предстоит пройти через «экскрементальный» комплекс. Вследствие этого моего упущения лечение временно задержалось. Но теперь, после сделанного разъяснения, отец мальчика попытался вновь расспросить Ганса по этому важному поводу.
«На следующий день я попросил Ганса поведать еще раз вчерашнюю историю. Он начал рассказывать: «Ханна ездила в Гмунден в большой коробке, мама была в купе, а Ханна в ящике, в товарном поезде. Когда приехали в Гмунден, мы с мамой вынули Ханну из ящика и посадили на лошадь. Кучер сидел впереди, а Ханна взяла старый кнут (которым Ганс играл в прошлом году); она стегала лошадь и все кричала «Эгей!», и было очень весело, а кучер тоже стегал лошадь. (Кучер вовсе не стегал, потому что кнут был у Ханны.) Кучер держал вожжи, и Ханна держала вожжи. (Со станции до дома мы обыкновенно добирались в экипаже, так что Ганс старался примирить фантазию с действительностью.) В Гмундене мы сняли Ханну с лошади, и она сама пошла по лестнице». (В прошлом году в Гмундене Ханне было всего восемь месяцев. Годом же ранее – а фантазия Ганса, по всей видимости, обращена именно к этому периоду – моя жена ко времени приезда в Гмунден находилась на пятом месяце беременности.)