– То самое задание было на устранение какого-то Оракула. Прирожденного, который объявил себя местным пророком и создал крупную секту. Он около полугода творил всякую дичь. Мы должны были его убить. Но тварь, которая жила в доме пророка, была уже не человеком. – Парень скривился, словно воспоминания его покоробили. – А монета показалась мне интересным трофеем. Вот я и забрал ее с мертвеца.
Значит, Виктор – один из хранителей. Я похолодел, рассматривая приятеля. Он выглядел так же, как и всегда. И был собой. Именно таким я знал Феникса с самого начала нашего знакомства. Наглый, бесстрашный, циничный, заменивший юмор сарказмом, но при этом он был тем, кому я без сомнений доверял спину. Да, я видел его Мясником, знал его пьяным балагуром, забрасывающим в мусорный контейнер болельщика чужой футбольной команды. Я видел, как он убивал не моргнув глазом, и помнил, как в одной из драк парень выдернул из-под ног толпы испуганную крысу. А потом кормил мерзкого грызуна остатками пайка, уверяя, что у того стресс и именно по этой причине гаденыш кусается.
Виктор не был обезумевшим хранителем, и мне для понимания этого факта не требовалась консультация психиатра.
– Сколько лет она с тобой… – Я подсчитал в уме.
– Уже года четыре.
Но почему объект еще не подчинил его? Я решил, что выясню все позже, а пока стоит заняться делами насущными.
– Она всегда говорит правду?
– Всегда, – спокойно подтвердил Виктор.
– Значит…
Круглов покрутил вещицу в пальцах и легко подбросил ее. Посмотрел на выпавшую сторону и уверенно объявил:
– Оболенский вернулся на болота.
Затем кинул объект вверх вновь и добавил:
– Он не в том месте, где мы его поймали в первый раз.
– Где-то рядом? – Я подался вперед, не сомневаясь в правоте старого друга.
– Да, – ответил хранитель, сверившись с монетой.
– Значит, нам нужно будет вернуться, – заключил я. – Калинин потребовал устранения Оболенского, как человека, который представляет опасность для государства.
– Такова наша работа, – согласился Виктор. И тут же поправился: – Ваша работа, князь. Кстати, ты же сам знал, что Оболенский вернулся на болота. Просто хотел уточнить?
– Это тебе монета подсказала? – Я насторожился.
– Здравый смысл. – Он отмахнулся. – Я не постоянно сверяюсь с этой вещицей, – продолжил Феникс задумчиво, рассматривая решку монеты. – Просто привык подтверждать то, о чем догадываюсь или подозреваю.
– Ясно, – коротко отозвался я.