– Береги свою девушку, горемычный ты наш, ибо она способна очаровать не одного влазня.
– Ты вообще знаешь, что означает «влазень»? – рассмеялся Мартин.
– Кажется, в восемнадцатом веке так называли парня. Нет?
– Влазень – это зять. Но «ибо» тут, да, к месту.
– Смотри, она идёт к нам. Вечер спасён! Сесилия! Сисси! Бери пиво. Тебя кто-нибудь называет Сисси? Ты против этого не возражаешь? У тебя не было никаких детских травм, полученных в школьном дворе? Никаких жутких тёток с пробирающими до костей голосами? Мы думали, тебя поглотила пучина черни. Ты, часом, не стащила мою зажигалку?
IV
МАРТИН БЕРГ: Возьмём такую вещь как влюблённость. Вы когда-нибудь влюблялись?
ЖУРНАЛИСТ: Э-э…
МАРТИН БЕРГ: Разумеется, да. Помимо всей этой неземной и возвышенной дрожи [
– Мартин! Тебе звонят!
«Успокойся», – велел себе Мартин, выходя из комнаты и отставив в сторону записи, из которых он без особого энтузиазма пытался скроить Главу Первую нового романа. Он взял трубку.
– Привет, – произнёс Густав, – у нас тут тусовка в школе, не хочешь заглянуть? Будет группа… Уффе, как там они называются? Да без разницы. Вроде хорошая.
– Не уверен, что я в подходящей форме для Валанда…
– Ты думал, что это Сесилия.
– Нет, я просто…
– Давай, признавайся. Ты думал, что звонит Сисси, а это оказался твой старый друг Густав.
– Я вообще
– Если ты ничего не думал, ты бы не разозлился.
– Я просто устал.
– В любом случае. Есть пиво и прочее. Можно просто заскочить по пути.