Ракель рассмеялась, хрипло и безудержно, до боли в груди и животе. Элис спросил, что её так развеселило, и Ракель попыталась объяснить: её позабавила мысль о том, что возвышенная и недосягаемая Сесилия была абсолютно равнодушна к людям, но литература вызывала у неё эмоциональные реакции широчайшего диапазона.
– Как будто литература и была для неё настоящей жизнью, а вся остальная фигня просто шла фоном. Человек не мог задеть её по-настоящему, а
– Печально, – произнёс Элис. – Не понимаю. Поэтому она не любит этого Лукаса? Потому что он сначала был хорошим, а потом стал плохим?
– Разумеется, нет. Хотя… я так не думаю. Я сама не понимаю.
Брат схватил мобильный, о котором на несколько минут забыл, – спинномозговой рефлекс, срабатывающий у молодого поколения при любой неопределённости.
– Может, ей не нравилось, что он был наркоманом?
– Вряд ли у неё в этом плане были какие-то высокоморальные принципы.
– Почему?
– Может, потому что она бросила собственных детей, чтобы вести жизнь беженца-кочевника? – предложила Ракель. Её возбуждённый мозг работал плохо. Тошнота не прошла.
– Пожалуй. – Элис открыл телефон. – А вообще он был довольно симпатичным.
На обложке журнала «Ай-Ди» за 1993-й позировал стройный юноша в джинсах и с голым торсом. Лицо напоминало Арлекина «поглощающим взглядом» и «высокими скулами». Каскад тёмных волос на плечах, жилистые руки в татуировках: на одной летящая воронья стая, на другой цитата из Рембо.
– Я понял! – щёлкнул пальцами Элис. – У них был роман, страдания, все дела, он её бросил, и она его так и не простила.
– Лукас Белл гей, – снова рассмеялась Ракель.
– Чёрт. А то хорошая получилась бы гипотеза, да?
– Конечно.
В памяти что-то шевельнулось, какие-то слова Филипа Франке, но он столько всего рассказал, что всё смешалось. Элис сбил её своим трёпом, и она потеряла нить. С «Летом в аду» брат был, видимо, знаком только по фильму, и сейчас он листал какие-то рекламные фото. Ракель вспомнила разрозненные фрагменты: стопка видео из проката «Видеомикс» на Каптенсгатан (дождливый вечер, Ловиса настаивает на том, чтобы смотреть «Детей кукурузы»). В «Лете» Леонардо Ди Каприо, румяный с чёлкой на прямой пробор в большой кожаной куртке, бродил по лондонским улицам, пока закадровый голос пытался растолковать зрителю, что происходит. Вайнона Райдер играла девицу, которая была второстепенным персонажем в книге, но в голливудской версии превратилась в одно из главных действующих лиц. Её главная функция заключалась в том, чтобы оленьим взглядом смотреть на принимающего разные наркотики Ди Каприо и крупным планом демонстрировать стройные ноги в драных нейлоновых колготках. Потом она долго и мучительно умирала в больнице. Саундтрек исполняла британская инди-группа, известная одним хитом.
– На самом деле Лукас Белл не так важен, – сказала Ракель и прикрыла глаза. – Филип рассказал кое-что ещё. – Жара сдавливала голову. Она весь день ничего не ела. При мысли о еде ей пришлось с усилием сглотнуть слюну, подавляя рвотный позыв. Живот свело.
– Что именно? – Элис положил мобильный экраном вниз на скамейку между ними.
– Кажется, меня сейчас вырвет, – пробормотала она.
– Прямо сейчас?