Он не успел разглядеть противника, заметил только плоский нос под кепкой, натянутой низко на уши, и рабочую куртку не по размеру, что болталась почти до колен.
Не ожидавший нападения упал и тоненько заверещал на своем. Остальные двое обернулись, дав возможность своей жертве размахнуться и кинуться на обидчиков. Но ударить ему не дали, умелая подсечка опрокинула на землю с хрустом – то ли кости несчастного затрещали, то ли приза-борные кусты.
– Кто ему на подмогу пришел? – прокричал по‐китайски один из двух, что повалили наземь белобрысого и уже начали немилосердно пинать.
– Не знаю. – Шустряк в кепке, которого Жока сбил с ног, резво отполз, поднялся и согнул ногу, приготовился ударить в прыжке.
– Сяо Ши, приятно познакомиться. – Евгений вспомнил, чему его учил отец, и, не дожидаясь выпада, присел. Мягкий сапожок со свистом пролетел над головой.
Жока поймал драчливую ногу на излете и со всей силы дернул вверх. Кепка не удержался и упал, снова заругался, но слушать его времени не было. Двое, что мутузили несчастного, по всей видимости хозяина толстенькой сумки, бросили свое занятие и дружно пошли на Евгения.
– Нехорошо это – трое на одного, – выкрикнул он по‐китайски и стукнул со всей силы в ближайшую скулу.
Удар получился мощный. Противник повалился на своего приятеля, спутав тактику намечавшегося боя. Этой заминки хватило, чтобы Жока впечатал кулак в низкий лоб второго и на всякий случай пнул Кепку, который снова поднимался на ноги. Потом он со всей мочи оттолкнул ближнего китайца, прорвался к забору и дернул белобрысого за руку.
– Вставай, бежим, – пульнул по‐русски.
И тут же заохал: по ноге долбануло чугуном, она перестала слушаться. Но не пинаться. Он повернулся к противникам лицом, два метких удара пришлись в цель – китайцы отступили. В это время наконец поднялась на ноги жертва – то ли русский, то ли украинец. У него в руках замельтешила несущественная палка, кривая и тонковатая для серьезной битвы, но все‐таки лучше, чем ничего. Китайцы, решив, что легкой добычи не видать, перекинулись парой междометий и побежали в темноту, туда, где отчаянно лаяли собаки.
– Ты кто? – спросил Жока спасенного.
– Ванятко. – Он с трудом переводил дыхание, тер грудь и кашлял. – Спасибо тебе, братко.
– Трое на одного. – Жока неопределенно пожал плечами и запоздало сообразил, что Ванятко этого видеть не мог. – Пойдем. Ты где живешь?
– Нигде. Я проездом с Кавказского фронта. Шукаю, как бы добраться до Верного. Заплутал малость… дела были.
– Верный! Ты почти земляк!
– Ни, у меня там невеста. Уихав с батькой, он у ей архитектор, большой чоловик. Теперь мне дюже надо…
Услышав про невесту, Жока погрустнел.
– Твоя? – Он протянул пузатую сумку.
– А то? Из-за чего весь сыр-бор. – Ванятко крепко пожал руку, перекинул тряпичный ремень через плечо. – Гостинцев везу… не токмо для их. Вот и позарилися эти…
Жока сделал шаг и охнул. Нога болела немилосердно. Он попробовал наступить и застонал.