– Кеверису следовало сообщить о нем раньше, – проворчал Валта.
– Намного раньше, – поддакнул Вера.
– Хорошо, что это лишь один упырь, – заметил я. – Судя по тому, что рассказали мне Атру и осмер Тилмередж, их могло бы быть и больше.
Мы с одним из братьев шли по дороге, а второй близнец шел по следу упыря. Мы регулярно менялись местами. Не успели мы пройти и мили, взошла луна, и Валта, который в это время шагал со мной по дороге, сказал:
– Вон кладбище Клестенада. Я вижу кованую ограду.
– Хорошо, – ответил я. – Вряд ли упырь сможет найти ворота…
– Ворота открыты.
Вера выбрался из канавы, и мы побежали к кладбищу Клестенада.
Увы, мы снова опоздали.
Я сразу понял, что ворота открыл не упырь и что книга оталы Перчензара оказалась бесполезной в реальной жизни.
– Должно быть, прелат попытался заманить его в ловушку, но сам угодил в нее, – дрогнувшим голосом пробормотал я. – Теперь упырь убил дважды.
Близнецы ничего не ответили, и я продолжал, заставляя себя думать, чтобы отвлечься от кошмарного зрелища:
– Скажите Атру, пусть особенно внимательно следит за этими могилами. Земля здесь пропиталась кровью, а мне говорили, что это пробуждает упырей быстрее всего.
– Нам нужно похоронить оталу Перчензара, – сказал Валта.
– И Шерзара, – добавил Вера.
– Найдите кого-нибудь, кто сможет заплатить за хорошие надгробные плиты, – посоветовал я. – Может быть, власти Танверо согласятся. И, возможно, им стоит задуматься о том, чтобы нанять второго кладбищенского сторожа.
Я остановился, провел ладонями по лицу. Да, я думал, но мысли текли явно не в том направлении.
Я постарался сосредоточиться, попросил близнецов осмотреть кладбище и поискать следы упыря, потом подошел к телу. Я прочел молитву о сострадании к умершим и еще одну, которую читали над покойниками только прелаты Улиса. В тот самый момент, когда я отворачивался от истерзанных останков оталы Перчензара, я понял две вещи. Во-первых, кладбище Клестенада, окруженное высокой чугунной оградой, действительно представляло собой идеальную ловушку. Во-вторых, упырь был достаточно хитер, чтобы тоже это понимать.
Он стоял в воротах.
У него не было лица, только рот; зубы торчали, как обломки костей. Я не мог как следует рассмотреть его тела, видел лишь сгустки крови, жир и мясо. Возможно, что у твари вообще не было тела; упырь «оделся» в плоть своих жертв, но не слишком тщательно. Однако то утверждение, которое считалось непреложным – кстати, в его истинности я не раз убеждался на практике, – к этому упырю не относилось. Он
ebooksa