Потом все обрело привычный ритм. Яростно взметнулся столб взрыва, рявкнуло, будто доской ударило по ушам, и я потерял сознание.
Отец замолчал, но через минуту заговорил снова:
— Я об этом ни с кем не говорил, потому что больше это похоже на бред больного воображения. Но недавно наш шофер, пожилой уже человек, Иван Терентьевич, член партии, солидный человек, семьянин, рассказал историю, которая с ним произошла уже здесь в мирное время. На него во время ремонтных работ стал падать с высоты более двух метров двигатель «Студебеккера». Ты представляешь, что такое двигатель грузовой машины. Это минимум полтонны. Когда Иван Терентьевич увидел двигатель, он был примерно в 50 сантиметрах. И потом все остановилось. Иван Терентьевич оказался внизу, а двигатель потихоньку падает, а он от него сторонится, то есть, отползает. Он видел, как проплывает крышка клапанов, выхлопной коллектор проходит впритирку от его ноги, потихоньку входит в снег, а изпод снега поднимается пыль.
Я с интересом слушал в чем-то близкие мне ощущения и ждал, что дальше скажет отец.
— Так я думаю, — заключил отец, — что я все же успел выпрыгнуть из машины, хотя не представляю, как я мог успеть, и с какой дикой скоростью это должно было произойти, если снаряд разрывался в это время в машине.
Отец посмотрел на меня, словно ожидал какого-то объяснения, но я только пожал плечами.
— Но ведь и твой Иван Терентьевич успел отползти, когда мотор был в 50 сантиметрах от него.
— Да, успел. В этом-то и штука. Я тоже успел, а лейтенант и старшина на кусочки… — Видимо, природа заложила в человека исключительные способности, которые мы вольно или невольно игнорировали и подавляли, пока не потеряли вовсе. Ведь науке известно, что мы в своей активной деятельности успеваем использовать лишь незначительную часть возможности мозга. Значит, сынок, можно предположить, что у тебя, например, заработала какая-то часть мозговых ресурсов, которая не работает у обычного человека. Но, с другой стороны, как физически можно в ограниченное время произвести такие действия, которые не укладываются в этот временной интервал. Это же невыполнимая работа для мышц.
Я очень внимательно слушал. Мне было интересно, но я не знал, что сказать в ответ. Я понимал эту постоянную боль и тревогу отца за меня. Он еще и еще раз искал объяснения аномалий в моем сознании, чтобы убедить меня, что я нормальный человек и ничем не отличаюсь от других, хотя мне казалось, что его это беспокоило больше, чем меня самого. Я давно сжился со всеми своими отклонениями, и они не слишком беспокоили меня.
— Шахматисты, ужинать, — позвала мать.
— Сашенька, я ужинать не буду. Принеси мне чаю в постель. Что-то я устал сегодня, — попросил отец.
— Голова? — глаза матери беспокойно посмотрели на отца, а в голосе звучала тревога.
— Да нет. Все хорошо. Просто хочется полежать. У меня книжица интересная.
Я полистал эту книжицу еще днем. Это была книга «Болезни памяти» Теокюля Рибо, изданная в СанктПетербурге в I88I г.
Рибо утверждал, что мозг может прибегать к обработке информации в ускоренном темпе. Он описывал ощущения людей, переживших повторно события своей жизни в состоянии смертельной опасности. В книге был приведен случай, когда человек избежал смерти лишь потому, что успел лечь между железнодорожных рельсов. За время следования над ним поезда он снова пережил свою жизнь.
Где отец только выкапывает эти книги?! — подумал я.
Глава 20
Арест старого Мурзы. Жена Юсупа. Зубной врач Васильковский. Ограбление.
Я с аппетитом уплетал зажаренную в сале целую картошку и хрустел соленым огурчиком бочковой засолки, когда пришла тетя Нина.
— Приятного аппетита, жених, — улыбаясь, сказала она, по обыкновению подшучивая надо мной.
ebooksa