— Что делать? — живо повторила Липа. — Во-первых, сказать им, успокоить, что ты плохо о них не думаешь. А во-вторых, все как есть подтвердить, что ты собирался сделать для Марины, что обещал ей… Слушай, Степа, если мы их не поднимем, не будет нам с тобой счастья, я тебе говорю!
— Зови их! — быстро предложил он.
Марина и Платон, едва переступив порог, повалились в ноги.
— Степан Андреич, батюшка… не виноваты мы… не знали мы ничего… не виноваты мы…
— Что вы, что вы? — даже испугался Степан. — Встаньте, встаньте… ведь люди вы, а не пыль придорожная… Ну!
Но они все кланялись, не поднимаясь с пола.
— Встаньте же, говорю!.. Да подними их, Липа!.. Слушайте же… я зла вам не желаю… садитесь, что ли… вот сюда… так.
Платон и Марина робко сели неподалеку. Они показались Степану такими жалкими, неубранными, как заброшенная земля, что ему даже больно стало смотреть в их сторону.
— Слушайте вы… супруги! — сказал Баюков, морща губы болезненной улыбкой. — Я сейчас же готов доказать, что ничего плохого о вас не думаю. Добрые люди не позволили мне потерпеть урона: тут же человека снарядили в город, все мои товары продали. И вот сейчас Липа передаст тебе, Марина, вырученные деньги.
— Да, да! — весело подтвердила Липа и, открыв ящик посудного шкафа, вынула толстый конверт с деньгами и подала Марине.
— О господи! — вдруг растерялась Марина, смешно отмахиваясь обеими руками. — Разве мы за деньгами пришли…
— Да ни в каком разе! — взволнованно поддержал Платон. — Ты нам душу успокоил, Степан Андреич…
— Берите, берите! — настаивала Липа и даже сама вложила конверт в дрожащие руки Марины.
А Степан, будто не слыша восторженных вскриков обрадованых людей, к этому еще добавил:
— И желаю тебе, Марина, и тебе, Платон, жить и работать в нашем товариществе, как хорошим людям полагается.
Баюков откинулся на подушки, хотел улыбнуться, но глаза его утомленно закрылись, Липа тихонько замахала Марине и Платону: уходите!
Но через минуту, взглянув в окно, Липа не вытерпела и слегка встряхнула Степана за плечо.
— Смотри, Степа, как они идут!
Степан открыл глаза — и уже не отводил их, следя за неспешным шагом идущих по улице Марины и Платона.
Они шли, держась за руки и плавно раскачивая ими, как дети, вырвавшиеся из тесноты и духоты на волю. Распрямляя плечи и спины, они глядели на полуденное солнце, на бело-голубые облачка, похожие на легкие парусники, которые неслись в золотые дали среди немереных просторов неба.
ebooksa