– Это мое лекарство, Элен! – Андре ударил ножом по столу, тем самым, которым только что резал мясо; нож воткнулся в столешницу и болтался, как маятник, от оси и обратно.
Элен смотрела на мужа и не могла ничего сказать. Первый раз в жизни она видела его таким.
– Твоё лекарство? – переспросила она, когда месье Бёрк выдернул нож из столешницы.
– Да, это моя разработка, я потратил на неё не один год.
Андре стоял у стола, упершись в него руками, и никак не мог отдышаться. Грудь его ходила ходуном, руки дрожали, вены на них напряглись и заметно проступали через покрасневшую кожу. Никогда ещё он не был так взбешён. Элен подошла к мужу и обняла его сзади.
– Я всегда знала, что ты гений, мой дорогой; ты спасёшь, ты вылечишь нашего мальчика.
Как же она раздражала его! Бёрку так и хотелось крикнуть, что мальчик этот не их, и она не его, и он ей никакой не дорогой и не хочет им быть, но он всё же сдержался.
– Всё идёт хорошо, – Элен поцеловала его в спину.
– Не так, как планировалось, – процедил он сквозь зубы.
– Кем планировалось? Есть какие-то сроки? – не поняла она.
– Забудь. – Он вырвался из её объятий и пошёл из кухни. Обернулся. – С завтрашнего дня увеличим дозу.
– Но у ребёнка и так проблемы с желудком, – взмолилась Элен, однако Андре лишь хлопнул дверью.
Андре Бёрк склонился над письменным столом и быстрыми движениями шариковой ручки заполнял тетрадные листы. Он уже почти уткнулся носом в стол, глаза его слипались, но спать было нельзя. Андре почти не спал все эти дни. Ему казалось, он делает что-то не так, но не понимал, что именно.
«Это всё сомнения, недосып, – размышлял он про себя, – страх перед результатом, перед великим днём, когда я приду к этим снобам и ткну им в лицо результатами лечения. А они будут, они уже есть! Пусть смотрят, пусть изучают; я заломлю такую цену за права на использование рецептуры… мало им не покажется. А если покажется много, то продам препарат за границу…»
Мысли его сбивались, путались, подходили к концу и вновь возвращались в начало. Мечты о будущей славе туманили его и без того тяжёлую голову. Он продолжал писать:
Андре Бёрк поставил точку, закрыл тетрадь и уложил её в ящик стола. Дневник наблюдения за пациентом он вёл каждый день. Впоследствии всё это станет частью его научной работы.
– И, конечно же, надо будет написать статью в один из журналов, – рассуждал он по дороге в спальню, – но это потом, всё потом…
Жоэль давно уже спал у себя в комнате. На часах было полвторого ночи.