Старфол

Разбудил Сергея толчок в плечо, он поднял голову и огляделся. Что-то случилось....

Глава 13

Стоя на посту, Труба не спал, не дремал и ничуточки не расслабился. Он все время думал о своём единственном, теперь уже мёртвом друге. Простояв и продумав так около тридцати минут, ему в сгустившейся тишине послышались тихие звуки. Они не несли в себе никакой угрозы: просто лёгкие поглаживания железа. Но он не мог определить, откуда они доносятся. Повертев головой в разных направлениях, Труба пришел к выводу, что звуки, всё-таки, идут из-за двери. Он уже хотел идти разбудить кого-нибудь, чтобы тот доложил полковнику, но тут раздался такой знакомый, приглушённый толщиной стали, голос:

– Серёжа, открой. Это я, Сало. Мне плохо, все меня бросили, а я просто потерял сознание. Открой, ну пожалуйста.

У Ванина волосы на голове зашевелились. Голос принадлежал его другу – «Значит он жив, он не умер. Что же, что же делать? А как он узнал, что именно я стою на часах?» – И тут же в его голове опять прозвучал знакомый голос:

– Да догадался я, Серёж. Кого же ещё на часы поставят, если у него друг погиб. Открой, а?

– Мне нужно доложить командиру, я быстро.

– Не надо. Зачем людей будить? Они так все устали, – голос звучал успокаивающе, мягко, убедительно. – Всполошишь их всех зря. А так они только порадуются, что живой я. И выспаться успеют.

– И правда, что это я. – Глаза Трубы, заволокло туманной плёнкой, голова стала пустой и лёгкой, он подошёл к запорному механизму в виде колеса. – Я сейчас, сейчас уже открываю. – Он судорожно стал крутить колесо, дверь подалась и стала открываться.

Не успела дверь до конца открыться, как в ещё узкую, образовавшуюся щель, прямо на Трубу вывалилось бесформенное опухшее тело, бывшее еще час назад его любимым другом Сергеем, позывной – Сало.

В это время, через четыре лестничных пролёта от происходящего, на втором посту, Екатерина и Строгов сидели на холодных ступенях, молча вглядываясь в темноту. Неожиданно Катя почувствовала опасность, не проходящее зудящее чувство тревоги, прыжком, переросло в звук воющей сирены. Она поднялась и скороговоркой прошептала:

– Командир, наверху происходит что-то плохое, я чувствую страх и отчаянье. На первом посту ЧП.

Одним ловким движение полковник встал, развернулся и бросился, перепрыгивая по четыре ступени, наверх. Катя, пытаясь не отставать, побежала за ним.

По пути они короткими тычками рук и ног будили бойцов и, не дожидаясь их ответной реакции, мчались дальше. Добравшись на место, перед ними предстала следующая картина – на площадке боролись Труба и медузообразное подобие человека. Борьба проходила молча. Раздутые руки этой слизистой кучи, намертво вцепились в горло бойца, перекрывая ему не только доступ кислорода, но и не давая возможности для предупреждающего крика. Без промедления полковник поднял автомат и крикнул:

– Оторви его от себя! Приподними!

Второй раз просить не пришлось. Труба согнул ноги в коленях, упёрся существу в район живота, и выкинул ноги вперёд. Сделал он это с такой силой, что задняя часть человека-медузы подлетела вверх на целый метр. При этом ему ещё удалось выпрямить в локтях руки и отжать от себя плечи и голову с искажёнными, но всё ещё такими знакомыми, чертами лица друга, превратившегося в насмешку над самим собой. Но оторвать руки от своего горла Трубе так и не удалось.

Прозвучали звуки бухающих коротких очередей, летящих сразу из двух стволов. Медузообразное тело ударами пуль отбросило в сторону, наконец его руки сорвало с горла, что дало Трубе возможность перекатиться в противоположную сторону. Полковник и Цветкова продолжали стрелять, не давая цели подняться, вопреки всем активным попыткам слизняку это сделать. Вскоре к двум, извергающим кинжальный огонь, автоматам присоединились ещё с десяток – это подоспели проснувшиеся бойцы. Совместными усилиями они превратили медузу в мокрое место, оставив от неё на стене и полу влажное болотце, издалека напоминающее пятно слизи. Труба стоял в углу и дрожал, его лицо и одежда были густо замараны тягучим прозрачным веществом, похожим на зелёные сопли. К нему подошли товарищи. Всех интересовал один вопрос: как так получилось, что он открыл дверь? Труба поднял голову и, указывая на пятно, сказал:

– Это Сало, он пришёл и попросил открыть дверь. Я сам не знаю, зачем открыл. Он мой друг, и услышав его голос, я ни о чём другом и думать не мог, – оправдываясь, он имел виноватый и растерянный вид побитой собаки.

– Гипноз, – уверенно сказала Катя. – Я ясно ощутила. Мысленные волны были настолько сильными, что докатывались и до моего сознания. Ты ни в чём не виноват, они были так сильны, никто бы из нас не устоял, – обратилась Катя к Трубе.

Вперёд выступил капитан Ныркин.