— Я никому не говорила, что это папа, — насупилась Анаис, шмыгнув носом. — Папа может обидеться. Может наказать меня… И ты не говори ему! — ахнула вдруг она и с ужасом посмотрела на меня.
— Я и не планировала. Не беспокойся, твоя тайна умрет со мной, — попыталась улыбнуться, но Анаис только бросила на меня очередной настороженный взгляд.
Маленькие плечики все еще мелко подрагивали. Хотелось погладить ее, хотя бы немного утешить. Но я не решалась дотронуться до девочки, которая могла взорваться в любой момент, как бочка, начиненная порохом и иголками. Да и вообще, памятуя о том, какой магией обладает Анаис, хотелось находиться от нее исключительно подальше.
— Хочешь, я его зашью, — предложила я без особого энтузиазма, приподняв бровь.
Анаис нахмурилась, ее черно-красные глаза настороженно блеснули.
— Что тут можно зашить? — буркнула она, подняв в воздух полностью выпотрошенную вещь, в которой уже невозможно было угадать не только дракона, но и вообще игрушку.
Я тяжело вздохнула. Работа действительно предстояла конская, и было непонятно, с какой стати я вообще на это подписываюсь.
— Ну… стоит попробовать, да? Я, конечно, не уверена, что он после реабилитации сможет летать, — проговорила задумчиво. — Но…
— Летать я могу заставить кого угодно, — гордо ответила Анаис, и впервые с начала разговора ее лицо стало терять расстроенные краски, слезы просыхали. — Это моя врожденная способность. Так что шей.
Она всучила мне в руки остатки куклы, и я уже даже хотела возмутиться ее приказной манере говорить, но в последний момент губы Анаис едва заметно дрогнули, а ладошка с драконом замерла возле моей груди. Она не хотела отпускать игрушку до последнего.
— Хорошо, принцесса, я спасу твоего папу, — заявила я и улыбнулась. — Только ты уж не обессудь, если он будет выглядеть не совсем так, как раньше.
— Ничего, — кивнула она с неожиданной серьезностью. — Лишь бы был живой. А как он выглядит — для меня не имеет никакого значения.
И столько скрытого было в ее словах, что меня встряхнуло изнутри.
Но я не успела спросить, что она имеет в виду. Отдав мне куклу, Анаис подскочила на ноги и быстро-быстро умчалась прочь, лишь у самого выхода на миг остановившись и бросив:
— Не говори папе, что я была тут. Я придупозже.
А потом ее и след простыл. Я снова осталась в покоях Красного дожа в полном одиночестве.
Ну или, по крайней мере, мне хотелось на это надеяться.
Я прошлась по пустынным комнатам, полным мрака и тайн, остановившись напротив узкой винтовой лестницы, что вела куда-то вверх.
Сердце глухо стукнуло в ребра. Я поставила ногу на первую ступеньку, затем на вторую и стала подниматься в кромешную тьму. На лестнице, естественно, не было ни одного факела или фонаря и было совершенно ничего не видно. Но я шла и шла вперед, пока не очутилась в помещении, напоминавшем кабинет. Здесь в полукруглой оконной нише дивной красоты разместился диван с мягкими гобеленовыми подушками, неподалеку стоял ромбовидный стол с глубокими креслами, а лунный свет заливал комнату сквозь разноцветное витражное стекло.
Я двинулась вперед вдоль правой стены, мое внимание привлек небольшой секретер, на котором лежала раскрытая тетрадь с символами и записями. Издали было видно, что записи сделаны от руки, и я хотела узнать, о чем они. Ведь они выведены кистью Красного дожа.