813

Коридор, просторное, низкое помещение, почти темное, барон стоял там на коленях, приподнимая крышку какого-то люка.

– Идиот, – воскликнул Сернин, набрасываясь на него, – ты прекрасно знаешь, что в конце этого прохода мы найдем моих людей, у них приказ убить тебя, как собаку. Разве что… разве только у тебя нет другого выхода, который начинается отсюда… А-а! Вот черт! Я догадался… И ты воображаешь…

Борьба была отчаянной. Альтенхайм, настоящий колосс, обладавший необыкновенно развитой мускулатурой, обхватил своего противника, парализовав его руки и пытаясь задушить его.

– Разумеется… разумеется… – с трудом выговорил тот, – хорошо придумано… Пока я не смогу воспользоваться своими руками, чтобы сломать тебе шею, у тебя преимущество… Вот только… сможешь ли ты?

Он вздрогнул. Люк, который закрылся и на крышку которого они давили всей своей тяжестью, люк, казалось, дрогнул под ними. Сернин почувствовал усилия, которые кто-то прилагал, чтобы приподнять его, барон тоже должен был это почувствовать, поскольку отчаянно старался переместить поле битвы так, чтобы люк мог открыться.

«Это тот, другой! – подумал Сернин с безотчетным страхом, который внушало ему это таинственное существо. – Это другой… Если он войдет, я пропал».

Незаметными движениями Альтенхайму удалось переместиться, и он пытался подтянуть к себе своего противника. Но тот цеплялся ногами за ноги барона, ухитряясь вместе с тем понемногу высвобождать одну руку.

Над ними – мощные удары, похожие на удары тарана…

«У меня пять минут, – подумал Сернин. – Надо, чтобы через минуту этот парень…»

А вслух произнес:

– Осторожно, малыш. Держись крепче.

Он с невероятной силой сжал свои колени. Барон взвыл от боли, одно его бедро скособочилось.

Тогда Сернин, воспользовавшись мукой противника, напрягся, освободил свою правую руку и схватил его за горло.

– Отлично! Так будет спокойнее. Нет, не стоит искать нож… иначе я задушу тебя, как цыпленка. Видишь, я соблюдаю приличия… Я не слишком сжимаю… как раз настолько, чтобы ты не дергался.

Не переставая говорить, князь достал из своего кармана очень тонкую веревочку и одной рукой с необычайной ловкостью связал барону запястья. Впрочем, с трудом переводя дух, тот не оказывал больше никакого сопротивления. Несколькими точными движениями Сернин крепко связал его.

– Какой молодец! В добрый час! Я не узнаю тебя. А на случай, если бы тебе захотелось сбежать, вот моток проволоки, который дополнит мою работу… Сначала запястья… Теперь лодыжки… Ну вот и все… Боже! Какой ты милый!

Барон немного пришел в себя и, запинаясь, пробормотал:

– Если ты меня сдашь, Женевьева умрет.

– В самом деле!.. А как?.. Объяснись…

– Она заперта. Никто не знает ее убежища. Меня не будет, и она умрет от голода… как Стейнвег…